Новичок. Побочный эффект. Валерий Петрович Большаков

орье даже пахнут иначе, нежели за Уралом – «на Западе», как тут говорят.

      Долгую неделю надо ехать от Москвы до Владивостока по бесконечному Транссибу, и каждое утро за окном купе забелеет иная порода. А тот вид, что шелестит на склонах Сихотэ-Алиня, зовется «березой маньчжурской»… Нерусь.

      И погоды здесь чужбинские. В конце мая задувают тягучие муссоны, нагоняют хмарь – и весь сырой, промозглый июнь льют дожди. А ближе к осени может тайфун нагрянуть. Заденет бочком Уссурийскую тайгу – и разверзнутся хляби! Мутные потоки переполнят реки, хлынут стылой клокочущей лавой, затапливая улицы, снося мосты…

      Пушкину с Есениным здесь ловить нечего – тутошние раскосые музы вдохновляют, разве что, сочинителей хокку. Азия-с…

      Я сощурился, глядя в запорошенное стекло. Брутальный Витькин «крузак» катился мягко, вздрагивая на ямках и недовольно порыкивая. Унылая лента дороги отматывала назад безрадостную степь – иссохшая трава никак не хотела полечь, всё дожидалась хорошего ливня.

      Вялая зелень, что подступала к шоссе, тоже просила косых струй. Узорчатые, поникшие от пыли листья неприятно серели, вызывая ощущение удушья и нечистоты, однако вышние силы не спешили омыть деревца – голые небеса отливали ясной синевой…

      – Па-ап! – подала голос Наташка, разморено привалясь к спинке заднего сиденья.

      – Чего тебе, дщерь моя? – нарочито окая, пропел водитель.

      – Долго еще? – затянуло племя младое.

      – Да как тебе сказать… – губы у Виктора дернулись в коварной усмешке. – К выходным точно успеем.

      – Папа шутит, – проворчал я, жалея девчонку. – Полчаса, и мы в Липовцах.

      – Ну, тогда ладно! – повеселела Наталья. Ерзая, она уставилась за стекло.

      – Эх, Даня, Даня… – укорил водила. – Истинно говорю: сердоболие к прекрасному полу тебя погубит!

      – Вот за это наш пол и любит дядю Данила, – вступилась девушка наставительно.

      – Скушал? – ухмыльнулся я.

      – В зобу застряло, – кисло промямлил Витёк.

      Сзади хихикнули. Отомщенный, я благодушно глянул на друга. Сам же предложил съездить в Китай, вот пусть и терпит…

      «Лендкрузер» визгливо затормозил, переваливая горбатый мосток, а его незадачливый водитель мазнул пальцами по экранчику «Кенвуда», добавляя звуку новостям.

      Озабоченная дикторша зачитала сводку СВО, выдавая голосом непокой. На заднем сиденье тяжко вздохнули.

      – Не переживай, Наташ, – мягко выговорил я. – Никто твоего Димку на фронт не пошлет. «Учебка» ему светит, а не «передок». Будет за порядком следить где-нибудь в Херсоне.

      – Да я понимаю…

      – Развалили Союз, с-суки, – неожиданно зло процедил Витя, – а теперь нам боком выходит ихняя сраная демократия! Извини, доча, не сдержался.

      – Да всё правильно, папка… Дядь Дань, а вы скучаете по тогдашнему… ну, по СССР?

      Я пожал плечами.

      – Скучаю, конечно. Ностальгирую. Иногда злюсь на себя…

      – За что? – серые Наташкины глаза отразились в зеркальце.

      – А за то, что предал идеалы революции! – невесело хохотнул Виктор. – Да все мы такие… – его тонкие губы повело вкривь. – Изменники родины. Голосовали же за демократов! Думали, лучше будет, а оно вон как…

      – Но хорошо же стало! Чего ты? – заспорила девушка. – Дефицита нету, и вообще – свобода!

      – Ага! – Витькин рот перетянуло ядовитой ухмылочкой. – Сто сортов колбасы из рогов и копыт! Сгущенка из пальмового масла! Бли-ин… – заныл тоскливо водитель. – Наташенька, вот, честное слово, махнулся бы – «Тойоту» на порцию эскимо оттуда, из семидесятых! Да и не в этом же дело… Понимаешь, доча, тогда за детей не было страшно. Малышня гуляла допоздна, где хотела, а если какое чадо заблудится – подойдет к любому мужику и скажет: «Дядь, я потерялась!» И тот отведет ее домой… Не к себе! К маме!

      Наперсник ребячьих забав смолк, и лишь резковатые рывки баранки выдавали трепет центральной нервной.

      – Тогда по-другому жили, Наташ, – задумчиво сказал я. – А мы все были товарищами…

      Девушка беспокойно завозилась.

      – Я только читала об этом. Знаете, книги такие есть, про «попаданцев»…

      – Ну, а как же! – фыркнул водила. Сквозь остаточную горечь сквозило снисхождение. – Читывали, читывали… Хаживали под впечатлением!

      Я согласно кивнул.

      – Особо «Квинт Лициний» впечатлил. Вещь.

      – Мне тоже понравилось! – оживилась Наташа. – И еще «Целитель»!

      – Ну-у, тоже ничего, – милостиво заценил я. – Атмосферненько.

      – «Ничего»… Мягко сказано! – Виктор впадал в брюзгливый хейт. – Этот Миха собрал микроЭВМ за пару недель! Хех! Из чего? Ладно, там, интеловский проц хапнул. А остальной комплект? Ну, хотя бы 8224! Да если даже выкручиваться без «родных» микросхем, все равно регистры нужны или, там, шинные формирователи. И где их взять в семьдесят четвертом? М-м? А память? Как программировать ПЗУ без