Шуры-муры с призраком. Дарья Донцова

не обращать внимания на воспитательницу. С детьми работать трудно, сотрудники садика немолоды, к вечеру они сильно устают. Ольга Павловна сейчас так выражает свою радость. После того, как я уведу Кису, в группе останется не трое, а двое малышей, чем меньше детей, тем легче воспитательнице.

      – Колготочки ей натянуть не забудьте, – дрожащим голосом напомнила тетушка, – а то утром голенькую притащили.

      – Сама оденусь, – пообещала малышка и принялась натягивать на себя вещи.

      Глава 10

      – Мороженое или «Лего»? – спросила я у Кисы, когда мы очутились на улице.

      – Хочу домой, – шепнула та.

      – Ты устала?

      Малышка кивнула, я пощупала ей лоб.

      – Может, ты заболела? Прости, заинька, очень глупо утром получилось, до сих пор стыдно, когда вспоминаю, в каком виде тебя в группу привела. Вроде температуры нет.

      – Лампа, почему человек чернеет? – неожиданно спросила девочка, идя со мной за руку.

      – От солнца, – объяснила я.

      Киса притормозила.

      – Тогда он коричневый. А как делаются дедушкой Римусом из книжки про кролика? Помнишь картинку?

      – Дедушка Римус негр, – объяснила я, – он живет в Африке, там много солнца, поэтому природа защитила его очень темной кожей. А вот в северных широтах солнечного излучения мало, вследствие этого там люди имеют белый цвет кожи. Понимаешь?

      Киса кивнула.

      – А как из белого черным стать?

      Я погладила ребенка по голове. Киса маленькая, но очень умная, у нее постоянно возникают вопросы, на которые взрослому человеку трудно найти ответ. Вот сегодня она заинтересовалась разными расами.

      – Можно сильно-сильно зажариться в солярии, но это вредно, и вскоре опять посветлеешь.

      – Навсегда в негра не превратишься?

      – Нет, солнышко, – улыбнулась я. – Да и зачем? Надо жить таким, каким на свет появился.

      – У мамы Ивановой очень-очень большие губы, – продолжала Киса. – Катя сказала, она хочет быть красивой, чтобы папа бросил любовницу. А у Макса есть любовница?

      Я оторопела, потом быстро пришла в себя и решила прекратить глупую беседу.

      – Что тебе приготовить на ужин?

      – Я в садике ела.

      – Неужели ты откажешься от шоколадного печенья?

      Киса прижалась ко мне.

      – Нет. Я люблю тебя не за печенье. Просто так.

      Я поцеловала ребенка.

      – И я тебя люблю. Просто так.

      – Лампа, не делай губы, как у Катиной мамы.

      – Никогда, разве я похожа на дуру? – ляпнула я и прикусила язык.

      – Ты красивая, как принцесса, – продолжала Киса, – самая лучшая, мне другая не нужна. У нас мыло есть?

      – Конечно, – опять удивилась я.

      – Ядовитое?

      – Обычное, хорошее, приятно пахнет.

      – Негр может таким добела отмыться? Или ему ядовитое надо?

      – Про какое отравленное мыло ты говоришь? – не поняла я.

      Киса втянула голову в плечи,