Шуры-муры с призраком. Дарья Донцова

лежала на диване, уткнувшись лицом в подушку, ее плечи тряслись. Лена сидела рядом, на коленях у нее лежал открытый конверт. Увидев меня, она сделала резкий жест рукой, я поняла его правильно и вернулась в кухню.

      Минут через десять Яшина снова появилась и начала извиняться.

      – Я выгнала вас, Лаура не из тех, кто любит рыдать при посторонних, заметь она вас, ей бы совсем плохо стало. Уж простите.

      – Ну что вы, я все понимаю, – пробормотала я. – Кривоносову расстроила бандероль? Кто-то гадость написал?

      Яшина положила на стол несколько фото, наклеенных на картон, по краям снимки были обрамлены золотым орнаментом.

      – Там сзади есть колечко, – объяснила Елена, – фотографии можно на стену повесить. Смотрите, справа Лаура, слева Никита.

      – Такие счастливые, – улыбнулась я, – мороженое едят. Снято на отдыхе?

      – Свадебное путешествие, – горько вздохнула Лена, – я их буквально заставила на неделю путевки купить. Они сначала год в гражданском браке жили, потом отношения оформили. Праздника устраивать не стали, да и не для кого. Ни у Лауры, ни у Кита родни нет, мы пошли в кафе, чаю с пирожными попили, и я стала их уламывать:

      – Возьмите тур.

      Они не соглашались, твердили:

      – Хотим на квартиру копить, первый взнос – сорок процентов стоимости, на остальное ипотеку возьмем.

      Но я их уломала. Они потом постоянно ту счастливую неделю вспоминали. В бандероли эти снимки лежали, Никита отдал их окантовать. Хотел сюрприз Лауре на годовщину знакомства сделать, двадцать пятого сентября они впервые встретились. Записочку написал. Вот.

      Лена положила на стол открытку.

      – Читайте, там секретов нет.

      Я взяла почтовую карточку. «ДАрАгая Лаура! Люблю тИбя как тАгда». Дальше шла подпись.

      – Ленуся, – позвала хозяйка, – принеси попить.

      Яшина налила в стакан воды из кувшина и убежала, а я сфотографировала снимки, открытку и успела отложить айфон за пару секунд до возвращения Елены.

      – Евлампия Андреевна, – смущенно заговорила та. – Лауре хочется принять ванну, надеть халат… ну… в общем…

      Я встала.

      – Засиделась в гостях.

      – Мы вам рады, – поспешила смягчить ситуацию Яшина, – но подруга устала, сил у нее нет. Спасибо, что помогли. Кабы не вы, Лаура до сих пор бы в неведении пребывала. Никто ей из морга не позвонил, ну и люди! У Никиты документы были с собой, неужели трудно супруге сообщить? Холодные, равнодушные сердца. И вам тоже расслабиться надо, переживали за Лауру, хоть она вам совсем посторонняя. Побольше бы таких, как вы. Примите нашу глубочайшую благодарность.

      – Если возникнут вопросы, я соединюсь с вами, – пообещала я, выходя на лестничную клетку.

      Елена забеспокоилась:

      – Вопросы? Какие? Все же ясно. Никита покончил с собой. Жаль того, кого он задавил, но я уверена, что Обжорин случайно на пешехода наехал. Что непонятного?

      – У вас есть хороший адвокат? – задала я встречный вопрос.

      – Нет, – опешила