Дозоры. От Ночного до Шестого (сборник). Владимир Васильев

подбодрил шеф.

      – На самом же деле задание имело своей основной целью проверку моей пригодности к оперативной работе, к полевым действиям. Исходя из неправильной оценки задания, а именно: следуя принципу «разделять и защищать»…

      Шеф вздохнул, покивал. Кто-нибудь менее с ним знакомый решил бы, что он пристыжен.

      – А ты в чем-то нарушил этот принцип?

      – Нет. И потому провалил задание.

      – Как ты его провалил?

      – Вначале… – Я скосил глаза на чучело белой полярной совы, стоящее под стеклом в стеллаже. Шевельнуло оно головой или нет? – Вначале я истратил заряд амулета на бесплодную попытку нейтрализации черной воронки…

      Борис Игнатьевич поморщился. Пригладил волосы.

      – Ладно, с этого и начнем. Я изучил образ, и если ты его не приукрасил…

      Я возмущенно покачал головой.

      – Верю. Так вот подобную воронку снять амулетом невозможно. Ты классификацию помнишь?

      Черт! Ну почему я не перелистал старые конспекты?

      – Уверен, что не помнишь. Но не важно, это воронка вне класса. Тебе никак не удалось бы с ней справиться… – Шеф перегнулся через стол и таинственным шепотом произнес: – И знаешь что…

      Я внимал.

      – И мне бы не удалось, Антон.

      Признание было неожиданно, и я не нашел, что ответить. Уверенность в том, что шеф может абсолютно все, никем вслух не озвучивалась, но бытовала у всех сотрудников конторы.

      – Антон, воронка подобной силы… снять ее сможет лишь автор.

      – Надо найти… – неуверенно сказал я. – Жалко девчонку…

      – Не в ней дело. Не в ней одной.

      – Почему? – ляпнул я и торопливо исправился: – Надо остановить Темного мага?

      Шеф вздохнул.

      – Возможно, у него лицензия. Возможно, он был вправе наложить проклятие… Дело даже не в маге. Черная воронка такой силы… помнишь, как зимой упал самолет?

      Я вздрогнул. Это была не наша недоработка, да и вообще по большей части скорее дыра в законах: пилот, на которого наложили проклятие, не справился с управлением, и лайнер грохнулся на городские кварталы. Сотня жизней ни в чем не повинных людей…

      – Такие воронки работать выборочно не способны. Девчонка обречена, но на нее не свалится кирпич с крыши. Скорее взорвется дом, начнется эпидемия, на Москву случайно сбросят атомную бомбу. Вот в чем главная беда, Антон.

      Шеф вдруг повернулся, бросил испепеляющий взгляд на сову. Та быстро сложила крылья, блеск в стеклянных глазах угас.

      – Борис Игнатьевич… – с ужасом сказал я. – Это моя вина…

      – Понятно, что твоя. Тебя спасает одно, Антон. – Шеф откашлялся. – Поддавшись жалости, ты поступил совершенно правильно. Амулет не мог сбить вихрь полностью, но на время оттянул прорыв инферно. У нас теперь есть в запасе сутки… может быть, двое. Я всегда считал, что непродуманные, но благие поступки приносят больше пользы, чем продуманные, но жестокие. Не используй ты амулет – уже сейчас