Дозоры. От Ночного до Шестого (сборник). Владимир Васильев

улыбнулась – блеснули ровные белые зубы. Сказала:

      – Сними шарф.

      Противиться он уже не мог. Дрожащими руками сбросил капюшон, стянул, не разматывая, шарф. Шагнул навстречу зовущим черным глазам.

      У девушки что-то происходило с лицом. Отвисала нижняя челюсть, зубы шевелились, искривлялись. Блеснули длинные, уже нечеловеческие клыки.

      Егор сделал еще шаг.

      Глава 1

      Ночь начиналась неудачно. Я проснулся, едва лишь стемнело. Лежал, глядя, как тают в щелях жалюзи последние проблески света, размышлял. Пятая ночь охоты – и все безрезультатно. Едва ли и сегодня повезет.

      В квартире было холодно, батареи чуть грели. Единственное, за что люблю зиму: быстро темнеет и людей на улицах мало. А так… давно бы плюнул на все, уехал из Москвы куда-нибудь в Ялту или в Сочи. Именно на Черное море, а не на далекие острова чужих теплых океанов: люблю, когда вокруг родная речь…

      Глупые мечты, конечно.

      Рановато мне еще на покой, в теплые края.

      Не заслужил.

      Телефон словно дожидался моего пробуждения – зачирикал требовательно и мерзко. Я нащупал трубку, приложил к уху – молча, не говоря ни слова.

      – Антон, ответь.

      Я молчал. Голос у Ларисы деловой, собранный, но уже усталый. Весь день не спала явно.

      – Антон, тебя соединить с шефом?

      – Не надо, – буркнул я.

      – То-то. Проснулся?

      – Да.

      – Ты сегодня как обычно?

      – Что-то новое случилось?

      – Нет, ничего.

      – Позавтракать есть чем?

      – Найду.

      – Хорошо. Удачи.

      Пожелание было вялым, скучным. Лариса в меня не верила. Шеф наверняка тоже.

      – Спасибо, – сказал я частым гудкам. Поднялся, совершил экскурсию в туалет и ванную. Начал было намазывать зубной пастой щетку, потом сообразил, что спешу, отложил ее на край раковины.

      На кухне было совсем темно, но свет я, конечно же, включать не стал. Открыл дверцу холодильника – вывернутая лампочка мерзла среди продуктов. Посмотрел на кастрюлю, накрытую дуршлагом. В дуршлаге валялся кусок полурастаявшего мяса. Я вынул дуршлаг, поднес кастрюлю к губам, сделал глоток.

      Если кто-то думает, что свиная кровь – это вкусно, то он ошибается.

      Вернув кастрюлю с остатками натекшей крови на место, я прошел в ванную. Тусклая синяя лампочка едва разгоняла темноту. Я долго, с ожесточением чистил зубы, потом не выдержал, совершил еще один поход на кухню и глотнул ледяной водки из морозильника. Теперь в животе было не просто тепло – горячо. Чудесный букет ощущений: холод на зубах и жар в животе.

      – Чтоб тебе самому… – начал было я в адрес шефа, но вовремя опомнился. С него станется почувствовать даже неоформленное проклятие. Двинувшись в комнату, я стал собирать разбросанные повсюду предметы гардероба. Брюки нашлись под кроватью, носки на подоконике, рубашка почему-то висела на маске Чхоен.

      Древний корейский царь