Аномальный Наследник. Аристократ. Элиан Тарс

потом, даже если меня там не будет, через братьев люди Канцлера смогут до меня добраться.

      Но главное – мне не хочется, чтобы парни остались без поддержки, если этот урод решит их вывести.

      Я должен быть рядом.

      – Открывай! За мной не лезь! – издали крикнул я охраннику. И тот резво бросился к калитке.

      Оказавшись за забором усадьбы, я сразу увидел две машины и группу мужчин: Чудинова, беседовавшего с братьями в пятидесяти метрах от меня; Короткого, настороженно наблюдавшего за ними чуть издалека; ещё двух мужиков, стоявших возле автомобилей.

      Но что удивительно, на улице были и другие люди. Да, иногда по тротуару вдоль дороги прогуливаются аристократы или их Слуги. Но ни разу на моей памяти на улицах нашего закрытого квартальчика не было столь оживлённо.

      Форкхово дерьмо…

      – О, Аскольд, добрый вечер! – увидев меня, помахал рукой Чудинов. – Не присоединитесь к нашей беседе?

      Я подошёл ближе, кивнул братьям. Оба были сильно напряжены.

      – Здравствуйте, Георгий Максимович, – сдержанно произнёс я.

      – А почему так холодно? – улыбнулся Чудинов и протянул мне руку.

      Желание сжать его кисть альтерой было сильным, но я мгновенно подавил это подростковое буйство гормонов.

      – Ваш водитель своей опасной ездой напугал моего товарища, – сказал я ровно, ответив на рукопожатие.

      – А, прошу прощения за это недоразумение. Уж очень мне хотелось побеседовать с кем-нибудь из вашей семьи. А тут увидел машину и не смог удержаться, – с деланным добродушием произнёс Чудинов.

      Повторяется…

      Ну да Форкх с ним.

      – И что же вас настолько взбудоражило, что вы были готовы нарушить правила дорожного движения? – с улыбкой спросил я. Раз уж у нас тут разговор в стиле «добрых товарищей», подыграю гаду.

      – Взбудоражило? – переспросил он, – О да… Это слово подходит как нельзя иначе. Знаете, меня безумно будоражит ваша тётя, Аскольд, Борис. Ваша мать, Глеб, бесконечно прекрасная женщина.

      – Спасибо, – процедил Глеб.

      – Последнее время я думаю только о ней, – продолжил заливаться соловьём мерзавец, – о её будоражащей фигуре, её дивном личике. Она дважды отвергла моё приглашение на свидание, но я не собираюсь сдаваться. Я покорю её прелести!

      – Георгий Максимович, не стоит говорить такие вещи в нашем присутствии, – произнёс я, выпустив немного Ауры.

      – А? – сбился он. – Отчего же? Очень даже стоит. Я не скрываю, что хочу обладать Мари. Она не сможет мне противиться!

      Краем глаза я уловил, что братья едва держатся.

      – Георгий Максимович, – повторил я, добавив ещё Ауры. – Настоятельно прошу, давайте не будем обсуждать это.

      Он поджал губы, его тело пробила лёгкая дрожь.

      Форкх меня дери… Чудинов пытается сопротивляться моей Ауре. Да, я сдерживаюсь. Да, я использовал её на нём раньше.

      Но он всё равно должен испытывать страх.

      И ведь испытывает, я вижу. Но… как-то странно борется. Без достоинства…

      Форкхово дерьмо! Да