Двое из ларца прячут мертвеца. Марина Бастрикова

тнула, посмотрев на сестру. Она со мной была полностью согласна и не питала ни капли симпатии к этому гаденышу.

      – Как жаба. Большая, зеленая, квакающая и вонючая лягушка, – потянула я с улыбкой. – Каждый раз, вместо его слов, я представляю, как он издает: «Ква-Ква-Ква».

      – Девочки! – возмутилась мама. – Какие же вы еще дети, – добавила уже почти шепотом, но быстро собралась и сказала наставительно: – Я понимаю, что Гарольд несколько скуп и властен, но, благодаря ему, мы не пошли по миру.

      Закатила глаза. Тоже мне, благодетель нашелся!

      – Скажи спасибо папиным вложениям, а не отчиму. Ведь он только и может, что проигрывать деньги в карты. Так что, скоро все наше имущество уйдет в уплату его долгов.

      – И в бордель ходит, но ты и сама об этом знаешь, – поддержала меня Рика.

      Мама потупила взор и грустно улыбнулась. Она не любила Гарольда, но терпела ради дома, слуг и нас.

      – Это не отменяет того факта, что он глава семьи, и мы обязаны его слушаться. А теперь идемте, он не любит ждать. Мы же не хотим его расстраивать?

      Конечно, не хотим, ведь он орет, как поросенок, и краснеет, словно девица в смятенье. Хочется в такие моменты или плюнуть ему в лицо, или облить его всего ледяной водой.

      Мы с Рикой поднялись, пригладили повседневные платья. Отчим не мог нас отличить друг от друга и велел носить мне розовые рюши, а сестре – голубые. Мама настояла на этом небольшом послаблении, но это не мешало нам иногда меняться местами и доводить жабу до бешенства.

      – Как же вы выросли, – сказала мама. – Такие одинаковые и разные одновременно.

      – Лучше и не скажешь, мамочка, – Рика добродушно улыбнулась, а я лишь скривилась.

      Мы с Рикардой были похожи друг на друга как две капли воды. Но это пока не открывали рот. Тут уже характеры брали свое, и мы доводили домочадцев до белого каления. Папа всегда называл нас гномиками из-за невысокого роста, или феечками из-за хрупкого телосложения, милого лица и любви к проказам. Внешность нам все же досталась не от красавицы матушки, а от бабушки. Мама поражалась сходству и сетовала на то, что из всех родственников именно мы стали копией старой ведьмы. Волосы у нас с Рикой прямые и густые, насыщенного пряного оттенка. Словно в шоколад добавили корицы и посыпали золотом. Глаза миндалевидные, голубые с вкраплениями серебристых искорок. А губы… Вот тут мы с Рикой благодарны были папочке. Пухлые губы яркого розового цвета. Их даже не надо было кусать для пущей припухлости и красить для более насыщенного оттенка.

      Мы шли к отчиму, и я негодовала:

      – Интересно, что еще придумал этот Гарольд?

      – Ничего хорошего. Да, мама? – спросила Рика. – Он, когда узнал, что мы одаренные, так сразу стал планы строить. А прошло уже два года!

      – Я отговаривала его, как могла. – Родительница сама боялась этого разговора, но ничего поделать не могла.

      Мы с сестрой это очень хорошо понимали.

      Гарольд – ее пожизненный крест. И матушка сделает все, чтобы он не зашиб нас с Рикой. Жизнь отдаст, но планы супруга разрушит.

      Наш обедневший дворянский род Бессер жил на небольшом участке земли недалеко от города Бьерд. И, несмотря на то что род считался почти угасшим, мы не бедствовали. Наш папа, лорд Филипп, умел работать и зарабатывать, и за несколько десятков лет обеспечил семье достойное будущее. Когда мне и Рике стукнуло двенадцать лет, магический дар всколыхнул поместье «Утренняя роса». Это стало счастьем для родителей. Ведь в семье давно не рождались маги. Это был шанс для нас сестрой жить по другим правилам. Лорд и леди Бессер стали откладывать деньги нам на учебу, а пока мы росли, нанимали учителей.

      Когда нам с Рикардой исполнилось пятнадцать лет, папы не стало. Трагедия подкосила всех жителей поместья. Так как наследников у Бессера не было, то «Утренняя роса» и земли рода перешли во владение дальнего родственника. Лорда Гарольда Крейца. Мужчина приехал через полгода после кончины отца и предложил леди Кейтлин Бессер не ждать окончания траура и выйти за него замуж. Во-первых, это закрепит его положение как хозяина поместья и земель. Во-вторых, своих детей у него не имелось, и две дочери какого-то там брата могут пригодиться. У мамы не было другого варианта. Либо замужество, либо улица.

      Все было хорошо, пока Гарольд не узнал, что мы одаренные. Ох, как он обрадовался этому факту. Лорд Крейц сразу стал строить планы, как выгоднее выдать нас с сестрой замуж. И даже мысленно считал золото, которое получит за удачные сделки. Только я прекрасно понимаю, на что он пустит эти деньги!

      Вот только этот расклад совершенно нас не устраивал.

      – Будьте сдержанней, девочки. – Леди Кейтлин выпрямилась и постучалась.

      – Входите же! Я вас слишком долго жду! – гаркнул отчим по ту сторону двери.

      – Мерзость, – скривилась. – Он уже орет противно, а я его еще даже не вижу.

      – Николь, – шикнула мама и открыла дверь.

      Гарольд Крейц представлял собой мужчину сорока лет. Необъятных размеров тело вываливалось из кресла, черная, на удивление, густая,