Вслед за бурей. Тайны древних. Андрей Рымин

Только Тиска и успела шепнуть:

      – Привет, Рюша.

      – Привет, – бросил он, опасливо покосившись на ближнего нелюдя. Тот или не заметил, или решил на этот раз простить наглость мхарсе. Пленником не разрешалось разговаривать по сей день. По большому счету Рюк знал о делах подруги только то, что ему сообщал Жарфас – тот иногда упоминал Тису, мол, та поумнее будет: не переспрашивает по три раза и говорит на языке джархов лучше.

      Что удивительно, в Бездне у нелюдей существовало сразу несколько языков. В каждой земле чернюки по-своему говорили. Наверное, потому и обучаются теперь запросто – не впервой им. Жарфас рассказывал, что за большой водой на восходе есть джархи, которые и вовсе без слов обходятся. Только жархан – передача мыслей – и жесты. Бездна огромна и загадок в ней тьма. Хоть бы малую часть разгадать.

      Пришли. Пещера-учильня встретила ярким утренним светом и свежестью. Расселись по обтянутым сверху кожей чуркам хархита – пустотелого дерева, похожего на гигантскую траву, что являлось здесь самым ходовым материалом. Рюк спиной к правой стене, чернюки к левой. То есть друг к другу лицами. Потянулась привычная игра в вопросы-ответы.

      Сегодня Жарфас захотел еще раз поговорить о богах. Выспрашивал все подробности – раньше-то только мельком этой темы касались. Больше сам парень на счет Зарбага к чернюку приставал. Так что Рюка сразу насторожил интерес чуфыра. Случилось что важное за горами? Неужто Великие наконец вмешались и наподдали проклятым нелюдям? И ведь серьезен урод, не смеется-свистит, как когда-то, при упоминании Громовержца-Ярада, Вардея – повелителя ветров, или Нахара-охотника. Внимательно слушает, не отвлекается сам и джархам своим не дает. Даже Яржах притих. Рюк уже начал переживать, что сегодня Жарфас не станет рассказывать про творящееся на севере, но чуфыр своим привычкам не изменил.

      – Ранкхи дхумать, богхи мхарса фмесшатьсся ф фойна, – с неприкрытым азартом в желтых глазах сообщил чернюк, выспросив все, что Рюк знал про Великих.

      – Насше фойсско пхыталиссь не пхусстить обратхно за гхорры. Бхыла феликхая бхитфа. Один мхарса шфыррял ф насс бхольсшими кхамнями. Такх осстхальные мхарса не могхут. Рансшенефидимый сшатерр и огхненный фасш, тепхеррь кхамни летхают. Осстхалоссь ссамим мхарса летхать начщать, и бхудет, кхак ф дрефноссти. Ранкхи дхумать, ф просшлый рразс мы фстхречщать не ссамих мхарса, а фаши богхи. Тхе фыглядели, кхак фы, но мхогли фсе. И их бхыло мало. Мы ссмогли убхить фсего трроих, а тхе убхить мнхогие тысячщи джархоф. Феликхое бхыло фремя.

      Рюк сидел, вытаращив глаза и слушал чуфыра, затаив дыхание. Боги! Боги все же вмешались! Он знал! Знал, что Ярад не оставит своих детей. Теперь-то все по-другому пойдет. Но «убили троих»… Неужели такое возможно? Получается, раньше было больше Великих? Не пятеро, как сейчас. А что, если у джархов еще кого из богов одолеть получится? А что, если Зарбаг тоже выйдет на бой? Рюк не знал – радоваться ему новостям или теперь еще сильнее переживать?

      – Кхак дхумаесшь,