Ковчег Марка. Сто лет пути. Татьяна Устинова

замер посреди этой самой столовой и проворно сдернул с головы шапку.

      Показалось или нет?..

      Еще секунду он прислушивался, потом выскочил за дверь и помчался к большому дому. На горке поскользнулся, чуть не упал и, трудно дыша, подбежал к высокому крыльцу.

      Безмолвная фигура, закутанная по самые глаза, выступила из метели ему навстречу.

      – Там, – сказала она и показала в лес.

      – Точно?

      – Со стороны Галыгина.

      И оба замолчали, прислушиваясь.

      Лес гудел, и ничего нельзя было расслышать в его вое.

      Кузьмич поднялся на крыльцо – никаких дров уже не было в сенях, – добежал до «оружейной», включил и настроил портативную рацию, зацепил ее за пояс и проверил, хорошо ли держится. В коридоре стянул унты, толкнул дверь в соседнюю комнату, где хранилось снаряжение, выбрал лыжи, палки и ботинки и стал обуваться.

      Безмолвная фигура маячила в коридоре.

      – Из чего стреляли? – обуваться было неудобно, Кузьмич говорил глухо.

      – Из двустволки, похоже.

      – Из нашей?

      – Похоже, из нашей.

      – Там какие-то туристы застряли, МЧС сказало.

      Ответа не последовало.

      Кузьмич нацепил на запястье компас, похожий на огромные уродливые часы, и потопал ногами, чтобы ботинки сели надежно.

      – Давай.

      Фигура молча протянула давно приготовленный рюкзак. В нем всегда держали аварийный запас: медикаменты, бинты, шприцы с обезболивающим. Сбоку приторочены складные волокуши, сработанные местным умельцем, – тащить пострадавшего, если придётся.

      – Связь в пятнадцать.

      Свет по всему дому мигнул раз-другой прощально и погас. Кузьмич зажег лампочку на шапке и вытащил лыжи и палки, сильно загромыхавшие по лиственничному полу.

      – В той куртке запасные фальшфейеры. Ракетница где всегда.

      Фигура опять промолчала.

      Кузьмич вывалился на заметенное крыльцо, и черная тень метнулась ему наперерез. От страха, перехватившего горло, он задохнулся, и его качнуло назад.

      – Вик?! Вик, ты вернулся?!

      Волкодав припал на лапы, заскулил и пополз. Кузьмич, стараясь дышать, оглянулся на безмолвную фигуру.

      – Поторапливаться нужно, – ровно сказала та, и спокойный, почти безразличный голос привел Кузьмича в чувство.

      Он нацепил лыжи, погасил фонарь, от которого не было никакого толку, поглубже натянул шапку.

      – Вик, вперед! Веди! Веди, Вик!..

      Волкодав вскочил и потрусил, белый хвост мотался в метели, и этот хвост был единственной надеждой. Он должен привести, куда надо.

      Туда, где стряслась беда.

      Рацию Володя утопил в ручье еще утром. Кто ж знал, что на этом самом Приполярном Урале в это самое время года попадаются незамерзшие ручьи! Так не бывает просто потому, что не может быть!

      Володя шел первым, провалился, сломал лыжу и утопил рацию.

      Пока его тащили, пока стягивали моментально задубевший ботинок, пока Алла Ивановна