Вольф Мессинг. Взгляд сквозь время. Михаил Ишков

бесцельных вопросов, требовавших ответов, которые невозможно отыскать – кого, например, изберут президентом Северо-американских Соединенных штатов в тысяча девятьсот двадцать четвертом году, когда люди наконец отправятся на Луну, кто победит на выборах в рейхстаг в 1933 году, зачем девицы любят красивых и стройных мужчин (ответ – спросите у девиц), постоянна ли любовь, о которой так самозабвенно твердят красавцы (ответ – спросите у красавцев). Эта словесная шелуха была густо приправлена музыкальным пометом ставшего уже ненавистным фокстрота. Он не давал слова сказать Мессингу, лишал возможности возразить, бил и бил руладами по самому темечку.

      Глава VI

      В Берлине Вольфу Мессингу пришлось дать отчет товарищу Рейнхарду.

      Мессинг видел его насквозь – он не исключал возможность предательства с его стороны, хотя ни Ханна, ни добытые его сообщниками сведения, не давали повода для подозрений, но то, что оружие в Эйслебене ждали, было ясно как день.

      Он первый упомянул о Вайскруфте и той роли, которую этот полицейский шпик сыграл в эйслебенском провале.

      Услышав отвратительно пахнувшее слово «шпик», Мессинг не удержался и воскликнул:

      – Он – полицейский?

      Товарищ Рейнхард ничем не выдал себя. Это был железный человек. Он кивком подтвердил сказанное.

      – Вайскруфт проходит по отделу AI Баварской государственной полиции.

      – Что значит отдел AI?

      – Это означает надзор за экстремистскими организациями, противодействующими конституции. Не важно, левыми или правыми. Отдел также ведет наблюдение за русскими подпольными белогвардейскими группами. Товарищ Мессинг, – голос его смягчился, в нем прорезались человеческие нотки, – ты не мог бы выяснить подробнее, как Вайскруфт оказался в Эйслебене? Гюнтер рассказывал о тебе много интересного. У нас, правда, такие штучки-дрючки не в почете, мы делаем упор на сознательность масс, на их сплоченность, на железную дисциплину, однако бывают обстоятельства, когда каждый, кто с нами, должен на деле доказать готовность помочь общему делу. Ведь вы с нами?

      У Вольфа язык не повернулся отказаться. Рейнхард одобрительно кивнул и продолжил.

      – Что привело Вайскруфта в Эйслебен? Какова его роль во всей этой истории? Кстати, он сдал нам «крота», правда, негодяй уже был на подозрении, но лишняя улика не помешает.

      Мессинг ответил не сразу. Чем он мог помочь общему делу, если в его голове кто-то черный и размытый продолжал кривляться и наяривать отвратительный, способный довести до сумасшествия фокстрот?

      Черт побери, как же он называется?!

      Его также неприятно смущало понимание того, что этот разговор как никакое другое обязательство напрочь привязывал к партийным делам, а это было чревато. Судьба революционера – из двух зол выбирать худшее, ведь лучшего для него по определению не существует. Борец за правду всегда должен быть готов пожертвовать жизнью, но это не философия Мессинга. Точнее, не философия будущего. Ему становилось тошно от одной