Новые приключения Майкрофта Холмса. Куинн Фосетт

воскликнул:

      – А еще мы поднимем бокалы за русских и турок. Вы отлично проявили себя, Гатри, и заслуживаете аплодисментов не меньше, чем Саттон. Вы тоже достойно сыграли свою роль.

      – Едва ли, сэр, – возразил я. – Я просто доставил необходимые сообщения и добился подписания нескольких документов. Они и сами стремились выполнить наши требования – при условии, что это будет сделано негласно, а мне только того и надо было. Это вовсе не то же самое, что исполнять одну из величайших шекспировских трагедий, да еще перед зрителями. Я бы предпочел лицом к лицу повстречать полдюжины до зубов вооруженных парней из Братства, чем оказаться на сцене перед полным залом. – Я фыркнул, желая показать, что смеха ради преувеличиваю, но не слишком.

      При упоминании преступной организации мой патрон переменился в лице.

      – Никогда так не говорите, даже в шутку, – предостерег он меня. – Последние месяцы в Братстве как будто ничего не происходит, и это меня беспокоит.

      – Думаете, они что-то замышляют? – спросил я, уже догадываясь, каков будет его ответ.

      – Я никогда не должен забывать об этом неумолимом враге. Мы ни на миг не можем почувствовать себя в безопасности и потому всегда обязаны быть начеку. Предполагается, что в их стане царит затишье, но это, очевидно, лишь видимость. Члены Братства беспощадны и всецело преданы своей идее – свергнуть все европейские правительства. – Холмс откашлялся и сменил тему. – Скоро Пэлл-Мэлл, – заметил он. – Доехали вовремя.

      – Да, – согласился я, чувствуя, что патрон чем-то обеспокоен, и гадая, чем именно. – Сегодня произошло что-то, о чем мне следует знать?

      Холмс нахмурился и пожал плечами.

      – Вроде бы ничего, – нехотя произнес он. – Но я не могу избавиться от чувства, что… – Он осекся, а затем продекламировал: – «У меня разнылся палец. К нам идет дурной скиталец»[5].

      – Саттон отсоветовал бы вам цитировать «Макбета»: это не к добру, – заметил я.

      В тот поздний час на Пэлл-Мэлл было немноголюдно: около полудюжины кэбов, небольшая коляска, а также несколько пешеходов и констебль, вразвалочку совершавший обход своего участка. Я по привычке окинул взглядом улицу перед домом, в котором жил Холмс, и зданием клуба «Диоген», располагавшимся прямо напротив через дорогу.

      – Театральные суеверия. К примеру, они иносказательно называют «Макбета» «шотландской пьесой», лишь бы не упоминать проклятое имя, – нетерпеливо ответил Холмс. – Это единственное, что мне не нравится в Саттоне. Но что поделаешь? Актеры все суеверны. Если это его худший недостаток, то он поистине сокровище.

      Тем временем Сид Гастингс остановил кэб у края тротуара.

      Холмс добавил:

      – К добру это или нет, но палец-то у меня в самом деле разнылся, и мне это ох как не нравится.

      – Неудивительно, – сказал я, выходя вслед за ним из кэба.

      Перед тем как подняться по лестнице в свою квартиру, Холмс обернулся и посмотрел на Гастингса:

      – Привезете

5

Шекспир У. Макбет. Акт IV. Сцена 1.