Волшебный берег. Любовь Воронкова

тоже подходи иногда, – попросила Аринка, – а то ему скучно одному… Оно тебе что-нибудь расскажет.

      – Ступайте, ступайте, – сказала Феня, – вам уже обоим на ходу сны снятся.

      Как уютно, как тепло было в вагончике! Феня постелила им постели – и на верхней полке, и на нижней. Аринка живо взобралась наверх. Лёня улёгся внизу, укрылся тёплым Фениным одеялом. В открытую дверцу вагончика смотрело ночное небо, полное звёзд…

      Вдруг Лёня увидел, как спустилась с неба красноватая звезда, стала большим шаром и тихо подплыла к вагончику. Красноватый шар заглянул к Лёне, осветил всё красным светом и уплыл. А потом появился с другой стороны, опять заглянул и снова уплыл.

      «Это Марс, – подумал Лёня, – кружится вокруг нашего вагончика!..»

      И, уже засыпая, Лёня увидел, как вагончик снова осветился красным светом…

      А Феня в это время развела на берегу маленький костёр и села у огня. У огня веселее и не так страшно. Красное пламя играло, и плясало, и освещало берег.

      Феня была трусиха и всегда боялась ночного озера, только никому об этом не говорила.

      На птичнике волнение

      – Ну а ты что, домой пойдёшь? – спросила Феня утром.

      – А разве я тебе мешаю здесь? – ответил Лёня. – Я тебе даже помогаю!

      – Конечно помогаешь, – сказала Феня, – только я подумала: может, тебе надоело?

      – Ничего мне не надоело! – сказал Лёня. – И вообще, пока я не поймаю выдру или не выслежу её, я отсюда никуда не уйду.

      – А мне тоже не надоело, – сказала Аринка, – и я тоже никуда не уйду.

      – Очень хорошо, – согласилась Феня. – В таком случае давайте браться за дело.

      – Кормить уток?

      – Конечно. Самое главное у нас дело – кормить, кормить и кормить наших уток. Только вот чем кормить? Опять не везут комбикорма!

      Замесили болтушку с зеленью. Лёня и Аринка стали разносить это месиво по кормушкам. Утки сунулись было клевать, но тут же закрякали, затрясли головами и побежали к воде.

      – Нет, это невозможно! – жаловались они. – От этого корма у нас клювы слипаются!

      – Да, опять ничего, кроме болтушки. Это же сплошной белок!

      – Вот именно! Только от этого белка мы сами перестанем быть белыми!

      А некоторые утки не кричали, не жаловались, а лишь молча и печально отходили в сторонку. Они не хотели есть, не хотели разговаривать, не хотели плавать.

      – Аринка, ты видишь? – спросил Лёня.

      – Вижу, – чуть не плача, сказала Аринка, – они заболели. И сразу какие-то грязные стали! Смотри-ка, вот эта маленькая совсем серая, будто её пеплом посыпали.

      В это время утки окружили маленькую уточку и принялись её щипать.

      – Ай! – вскрикнула она. – Мне и так нездоровится, а вы ещё и щиплетесь!

      – А ты уходи от нас! – шипели утки. – Мы белые, чистые, а ты какая?

      И снова принялись её щипать.

      – Вы что, с ума сошли? – закричал на них Лёня. – Кто послабей, того и щиплете?

      – Конечно, – ответила ему одна большая задиристая утка, – вот слабых-то и щипать. А сильных щипать страшно, они ведь могут дать