Новые чудеса Дивнозёрья. Алан Чароит

бочком-бочком подошла к Нине и потянулась мордой к руке:

      – А сахарок ещё остался?

      – Угу. Вот.

      Заря осторожно взяла лакомство с протянутой ладони.

      – Ты уж прости меня, защитница полей. Не подумала я. Впредь буду спрашивать разрешения.

      – И ты прости, – Нина, всхлипнув, похлопала её по шее. – Я так озлилась, что уши тебе отрезать хотела. А надо было всего лишь объяснить спокойно…

      – Хочешь, я в качестве извинения тебя под облаками покатаю? – вдруг предложила Заря.

      Полуночница глянула на неё со смесью восхищения и ужаса:

      – Дык скоро рассветёт. Нельзя мне, глаза слабые.

      – А у меня как раз есть очки от солнца! – подсуетился Пушок.

      – Ты зачем их вообще взял? – прошептала Тайка, закатив глаза. – Ну кто же ночью в тёмных очках ходит?

      – Во-первых, тёмные очки – это стильно! Эх, мне бы ещё шляпу, как у комиссара Мегрэ… А во-вторых, Тая, они при-го-ди-лись! К чему тогда вопросы?

      Ну да, тут не поспоришь, конечно.

      Когда Нина с Зарёй улетели, Тайка с Пушком помахали им вслед и отправились домой – досыпать.

      Уже завернувшись в одеяло, она размышляла: а ведь правда – люди так часто ругаются на пустом месте. Одному на ногу в автобусе наступили, другой в ответ сумкой двинул – и на тебе, готов конфликт. Порой – до драки. А всё могло бы разрешиться извинением и улыбкой: ведь в большинстве случаев никто не желает соседу зла. Может, просто надо быть добрее друг к другу?

      Потом Тайку всё же сморило, и она заснула. А заря в тот день зажглась в небе Дивнозёрья немного позже положенного, но этого никто не заметил.

      Чем пахнет радость?

      – Пушок, ну что мне с тобой делать? – уперев руки в бока, Тайка снова отчитывала коловершу. – Тебе хоть кол на голове чеши. То есть теши! И не надо мне тут делать глазки как у котика из мультика про Шрека. Не поможет.

      – Раньше помогало, – Пушок юркнул под диван. Не иначе, почуял, что полотенце по хвосту плачет.

      – То раньше. А теперь моя каша терпения переполнена. Ой, я хотела сказать, чаша. Чаша терпения!

      – Тая, ты чего это заговариваешься? – сквозь бахрому покрывала просунулась встревоженная рыжая мордочка. – Апчхи! Ну и пылища тут.

      – Вот именно: пылища. Я на тебя надеялась, а ты… – Тайка обессиленно опустилась на табурет и принялась обмахиваться полотенцем.

      – Подумаешь, разок дежурство по кухне пропустил, – Пушок опять чихнул. – Нашла из чего трагедию делать.

      – Разок? Да ты все время отлыниваешь. А кто полыть молы обещал? Тьфу, помыть полы. Да что ж такое-то?

      – И это мне говорит человек, который всю неделю находит отговорки, чтобы не учить алгебру, – Пушок хотел засмеяться, но снова чихнул. Раз. Другой. Третий.

      – Ты не заболел? – встревожилась Тайка.

      – Не знаю. Апчхи!

      – Вылезай. Надо скорее выпить чаю с вариновым маленьем.

      – Апчхи!

      – А еще бабушка говорила, что надо пить жибий рыр для укрепления иммунитета.

      – Апчхи!