«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник). Юрий Корчевский

полосу. Те мотоциклы, что находились поближе к нашим окопам, оказались изрешечены пулями.

      Из окопов за моими действиями с интересом наблюдали бойцы и – на всякий случай – держали холм на прицеле.

      Я переползал от одного мотоцикла к другому, потом обнаглел и, встав в полный рост, перебежал подальше. Ага, а вот этот, хоть и с вывернутым рулем, похоже, то, что мне надо. В коляске пулеметчик сидит – убитый; водитель, упав с сиде-

      нья, лежит метрах в десяти. С виду темно-зеленый BMW без повреждений.

      Я открыл крышку бака – в лицо ударил острый запах бензина. Бак был почти полон. Вытянул из коляски убитого эсэсмана – такого попутчика мне совсем не хотелось. Усевшись на сиденье, правой рукой включил нейтраль коробки передач. Удобно и наглядно, кроме ножного переключения педалью есть еще и ручное. Ногой резко толкнул кик-стартер. Двухцилиндровый мотор завелся сразу, затарахтел ровно. Включив передачу, я добавил газу, мягко отпустил ручку сцепления. Мотоцикл легко тронулся и двинулся вперед, подскакивая на кочковатом поле, изрытом воронками от снарядов. Чувствовалась мощь, отличная тяга.

      Я медленно ехал по полю, объезжая воронки и рытвины, разбросанную разбитую технику, тела фашистов в черных мундирах. Подъехав к нашим позициям, крутанулся между окопами. Бойцы с восхищением поглядывали на тарахтящий трофей. А наперерез уже бежали двое танкистов – из экипажа разбомбленного Т-28. Они махали руками.

      Добежав, один из них положил руку на руль:

      – Стой! Лейтенант сказал – ты в Сафоново?

      – Как приказали. А что?

      – Подбрось нашего командира в Ярцево – там рядом, почти по пути.

      Я поглядел на его напарника. Белевшие на его чумазом от пыли и копоти лице глаза светились радостью.

      – Садись.

      Довольный подвернувшейся оказией, сержант-танкист уселся в коляску, положив на колени свой автомат, и махнул рукой:

      – Поехали.

      Танкист придирчиво осмотрел пулемет: затвор цел, в ленте патроны. Поводив по сторонам за ручку пулемета, крякнул удовлетворенно:

      – Годится!

      Эх, кабы не война! Я осторожно поехал вперед, всматриваясь в даль; танкист поглядывал по сторонам – не нарваться бы ненароком на немцев! Мотоцикл тянул ровно, грунтовка пыльная, но зато не трясет. Ветер хлещет в лицо, травами пахнет. Лепота!

      – Тебя как звать-то, браток? – стараясь перекрыть треск двигателя, крикнул танкист.

      – Петром.

      – А меня Борисом. Ты что в комбинезоне? Танкист?

      – Он самый. Танк подбили.

      – Во-во, и у нас такая же беда.

      – Видел я, на моих глазах все произошло.

      – Повезло нам: танк – вдребезги, а мы все живы.

      На дороге – пустынно. Далеко впереди ухали взрывы. Сжалось сердце: «А ведь и нам – туда!»

      Грунтовка то шла по лесу, то выходила на открытое место. Встречались черные остовы сгоревших грузовиков, обгоревшие телеги, разбитые пушчонки, бронемашины – все напоминало о том, что идет жестокая