Сердце под левым карманом. Кристина Стрельникова

не звонил, не стучал, не бросался мелкими камушками в окошко. Он просто ждал. Да, каждый день.

      У соседей из коттеджей слева и справа приоткрывались окна, тихонько отползали в сторону шторы. Все знали: к Ладе приехал «любимчик Пашка».

      – Молодец! Ходит без прогулов, – отмечали соседи.

      Лада и Паша никогда не ссорились. И спорить было не о чем. В основном, он говорил, а она слушала. Не потому, что он старше. У них были одинаковые взгляды на мир – мир взрослых, мир музыки, мир вообще.

      Все было прекрасно. Лес, кино, парки, букеты и конфеты. Но больше всего Ладе нравились их встречи под кленами возле ее дома. Он сидел верхом на велике, смотрел на нее и улыбался. Одна бровь изогнута, взгляд – проницательнее некуда. Светлый мальчик на фоне солнца.

      Только однажды легкая тень налетела на этот ясный образ.

      – Оказывается, его мать совсем пожилая, – сказала бабушка. – Отец у него сильно пьет, и поэтому они живут бедно.

      – Что? С чего ты это взяла? – Лада вскочила и побелела от возмущения.

      – Так мне Катя сказала. А ей – соседка.

      – Мне это неинтересно! Не вздумай больше ничего выспрашивать!

      – Так я не выспрашивала…

      – Оно и видно!

      Лада расстроилась. Почему взрослым надо обязательно все выяснять? Какая семья, кто воспитывал, как живут, сколько получают. Разве это важно? Почему взрослым обязательно нужно все портить? Лезут в беспечные легкие отношения со своими тяжелыми взрослыми понятиями… Размахивают железными кувалдами над кружевными мотыльками.

      Однажды Лада, глядя на Павла, на его бледное лицо и упрямо поджатые бескровные губы, невольно вспомнила бабушкины слова.

      «Может, поэтому и решил погнаться за «длинным рублем». Все-таки безденежье, тяжело».

      Но Лада отгоняла от себя мысли, навязанные взрослой жизнью. Сейчас был открыт фургончик с розовыми пузырями на боку. Сейчас был Пашка, с рубашкой-парусом. Они откусывали по кусочку воздушного счастья от одного облака. Хотелось сказать ему: «Не сутулься!» Но она молчала. Только вытирала с его щеки сахарные блестки.

      Так пролетело чудесное сахарно-ватное лето. Светлое лето, светлоглазый мальчик.

      А осенью Лада уехала в другой город. Так вышло. Но ничего страшного, мальчик подождет. Тем более, если он – однолюб.

      3. Письма

      Лада уехала не навсегда. Всего на три месяца. Отца командировали в военный городок, а они с мамой всегда следовали за ним.

      Лада с Павлом обменялись адресами. Они договорились, что будут писать друг другу через настоящую почту, так интереснее. Павел уважал бумажные письма, как и черно-белые фильмы.

      Лада подозревала, что у Павла нет интернета. Может быть, мама не разрешает, такое бывает.

      В чужом городе Лада получала множество писем от Павла. Казалось, он писал их каждый день. Было ощущение, что вот он – стоит за забором, приглаживает белокурые волосы, изгибает бровь, выстреливает пронзительным взглядом. В каждой строчке звучал его голос. Да, что-то есть в бумажных письмах… Как будто в конвертике спрятана частица души.

      Лада привыкла