Мимикрия: Ирбис. Лакедемонская Наталья

ь его основные силы.

      – А горные хребты Северо-западных границ? – упрекнул Марон.

      – Погода на стороне Кифала, но скоро лед окрепнет, и мы сможем подобраться к стенам Северной крепости. Остальное лишь вопрос времени, – оправдывался Верховоин.

      – Знаю, знаю, но мне все же любопытно, что за бесценный подарок хочет преподнести мне Кифал. То, что он надеется выкупить всю свою вотчину, интригует, – задумчиво проговорил Феодал.

      – Любопытство может дорого нам обойтись. Под предлогом права Лояльности он войдет в замок с охраной. Нужно опасаться покушения…

      – Право Лояльности одно из древнейших законов ведения войны и переговоров. Принцип неприкосновенности обеих сторон незыблем, – строго возразил Марон. – Нарушив его, обретет врагов в лице Южных и Северных вотчин. Не будь Запад более цивилизован, и они бы закопали его заживо за нарушение права Лояльности. Кифал не настолько глуп, – отмахнулся Марон.

      – Даже самая маленькая крыса, зажатая в угол, попытается перегрызть нападающему горло, – настаивал Верховоин.

      – Мои сомнения связаны не с тем, что горстка его охранников может устроить на меня покушение. Не родился еще такой наглец, который способен убить меня в стенах собственного дома. Меня смущает то, что, по договору о праве Лояльности, в случае не принятия мною выкупа, имеет право беспрепятственно увезти его обратно в Нортиз, – жадно прошептал Марон.

      Верховоин понимающе кивнул.

      – Нужно внести маленькие поправки в этот документ. Я должен сделать так, чтобы драгоценная посылка, вокруг которой столько сплетен, попав в Вестиг, не покинула ее пределов, – задумчиво проговорил Феодал, бегая глазами по строкам в документе.

      – Думаю, в этом вам лучше поможет Дайнагон, – ответил Верховоин.

      Глава 2

      Кифал стоял рядом с Адмиралом и смотрел вдаль. Где-то там за туманами раскинулась Вотчина его злейшего врага Марона. От одного имени конкурента кровь закипала в жилах. Кифал сжал кулаки. На челюсти проступили жилы. Он ненавидел убийцу своего отца больше, чем кого-либо. Жадность Марона разрушила его семью и заставила Кифала занять место своего отца, не достигнув совершеннолетия. В свои семнадцать ему пришлось унаследовать сгорающую в огне феодальной войны Вотчину. Нищета, разорение и все ужасы войны стали его главным наследием.

      Кифала начала бить дрожь. Заметив это,ВерховоинГрюмположил руку на плечо молодого правителя.

      – Вы справитесь.

      – Конечно, ведь я обещал матери, что вернусь с договором о перемирии, – кивнул Кифал, затем вздохнул и, посмотрев в сторону трюма, добавил, – Вот только не уверен…

      – Даже не сомневайтесь, – уловил ход мыслей Грюм, – Марон жаден до всего уникального. У него, как и у всех жадных Феодалов, есть ряд стандартных слабостей. Богатство, женщины и власть. Он уверен, что достоин самого лучшего. Наш подарок удовлетворит все его потребности. Возможно, он не уступит все пределы Нортиза, но большую часть Вотчины мы сможем выкупить.

      – Надеюсь, – нервно ответил Кифал.

      Он снова посмотрел на туманную пелену впереди и сквозь зубы процедил:

      – Но, видит небо, я бы с большим наслаждением вонзил в него кинжал по самую рукоять, чем торговался с этой ненасытной тварью.

      – Понимаю и разделяю ваши чувства, – усмехнулся Грюм, – но убить Марона не так-то просто. В ближнем бою ему нет равных. Он жаден не только до золота, но и до человеческой крови. Я видел его в деле. Поверьте, он сам рвется на передовую самых горячих схваток и сражается с остервенением мясника. Некоторые считают, что Марон – порождение Магмы. Абсолютное зло и бессмертие.

      – В таком случае, наш подарок придется кстати.Я слышал, на нем проклятие, – вмешался Адмирал.

      – Это все россказни, – отмахнулся Верховоин.

      – Я вез эту посылку с диких земель запада и многого насмотрелся. Люди там совершенно безумные, но всекак один боятся этой твари. Когда грузили короб в трюм, никто не верил, что мы доплывем до Нортиза. Нам предсказывали скорейшую гибель от штормов и прочих морских опасностей, – поделился Адмирал.

      – Но ты доплыл в целости и сохранности, – спорил Грюм.

      – У меня такое чувство, что эта посылка предназначена именно Марону. Тварь в этом коробе затаилась и ждет встречи с главным действующим персонажем трагедии, – добавил Адмирал.

      – Надеюсь, это так. Пусть все неприятности мира свалятся на голову этого подонка, когда он позарится на это диковинное создание, – добавил Кифал.

      – Земля! – крикнул со смотровой один из экипажа.

      Все вокруг пришло в движение. Матросы выполняли команды Адмирала, приправленные изрядной порцией брани. Вокруг была суета, посреди которой остался стоять только Кифал. Его карие глаза с ненавистью впивались в туманную дымку. Острое зрение улавливало тени приближающегося горного рельефа. Все внутри сжалось и застыло. К горлу подкатил ком. От вида ненавистной Вотчины конкурента начало тошнить. Ему нужно держаться вежливо и учтиво настолько, насколько