Семь крестов. Николай Прокошев

не зря, ведь на горизонте сбивались в кучу огромные черные грозовые тучи, затягивая собой безбрежное синее небо. Крестьянин с блестящей потной лысиной вел их как раз по направлению к самому центру зарождающейся бури.

      Однако Гектор совершенно не обращал на близкий шторм никакого внимания – он прикидывал, что их может ожидать в убежище Гзанды. Скорее всего, никакого золота там нет, откуда у монахов ему взяться, надо придумать, как извернуться перед викингами, а главное, их хозяином.

      Наконец, четверо путников пересекли рощицу и выехали к небольшому песчаному кратеру, на дне которого скапливалась дождевая вода, образуя некое подобие искусственного озера. Тронд спешился первым, за ним спрыгнул Гуннар. Держа руки на клинках, скандинавы стали осторожно обходить кратер с двух сторон. Когда они исчезли из виду, Гектор почувствовал себя одиноко. Он уже привык к двум молчаливым бойцам и считал их полноправными членами своей команды, так что, когда они скрылись, ему стало слегка не по себе.

      Деревенщина, зажав травинку в зубах, спокойно сидел на лошадке и исподлобья наблюдал за прыгающими по песку звонко щебетавшими птичками. Вдруг птичек разогнал свист одного из викингов. Прусс и провожатый немедленно бросились за возвышенность навстречу звавшим.

      Стоило им только обогнуть кратер, как лысый проводник завалился назад, заставив коня подняться на дыбы, и, в конце концов, слетел с животины. Но тут же моментально вскочил и, издавая утробные звуки, согнулся в три погибели, после чего на песок вывалился весь скудный крестьянский завтрак. Гектору все же удалось сдержать подобные позывы, но кишки все равно завязались узлом.

      Взору прибывших открылась ужасная и отталкивающая картина. На земле лежало тело, судя по платью, принадлежавшее женщине, и все бы ничего, но у бедолаги напрочь отсутствовала голова. Лоскуты почерневшей кожи обрамляли зияющую рану, как лепестки дьявольского тюльпана, на которых то тут то там копошились мелкие кучки опарышей. Из шеи торчало несколько окровавленных позвонков, прилегающих к гортанной трубке.

      – Трупу пять дней, может неделя, – Тронд без тени брезгливости оглядывал окоченевшее тело.

      – Когда ты ее видел? – недоверчивый взгляд Гектора уперся лысому прямо между кустистых бровей. – Она была жива?

      – Конечно, иначе я бы в фогство[23] сообщил, – лысый низом рубахи утирал себе рот. – Когда? Как раз около недели назад. Я сюда за водой хожу, себе и Трудяге. Она тут вкуснее. Пришел один раз, когда она уже исчезла, смотрю – эта несчастная здесь сидит. Ну, пусть, думаю, сидит, раз нравится. Не стал ее трогать.

      – Кому-нибудь в деревне говорил?

      – А зачем? Ее слабоумной считали, она все время в слезах ходила, что-то про дочерей бормотала. Когда она пропала, все только вздохнули с облегчением, чего уж греха таить.

      – Надо бы ее обыскать, может, найдем чего, – Пес неловко покосился на Тронда.

      Викинг

23

Фогство – область, подчиненная фогту. Фогт – местный управитель, в чьи обязанности входило исполнение судейских, административных и фискальных функций.