Договор на нелюбовь. Евсения Медведева

говорящий. Касания рук, легкие, но требовательные. Закрыла глаза и укуталась в плед, пытаясь унять мурашки, пробежавшие по телу то ли от прохлады дождя, то ли от него…

      – Кать, ты дома? – хлопнула входная дверь и тишина дома лопнула. – Ты где?

      – На веранде, мам.

      – А чего в темноте? И одна?

      – Буля у соседки в карты режется, девки работают, Сева в загс уехали.

      – Сева – и женится, – вздохнула мама и села в кресло напротив. – Чудеса.

      – Ой, мам. Сама до сих пор в шоке.

      – Ты поэтому чернее тучи?

      – Я? С чего ты взяла?

      – Я что дочь свою не знаю?

      – Нет, мам. Все хорошо.

      – А что это за мужчина у тебя появился?

      – У меня?

      – Кать, ты оглохла что ли? Что все переспрашиваешь?

      – А как не переспрашивать, если мать со странными вопросами пристаёт, – я закрыла глаза, укутавшись снова в плед. – Ты чего так поздно?

      – Квартиры смотрела с риелтором, – повелась на смену темы мама.

      – И что? – я еле сдерживала смех.

      – На двушку сможем наскрести, – мама уронила голову на руки. – А тетя Галя? С ней что будет? Она же совсем одна. В этом доме её жизнь!

      – Мам, ну не все ещё потеряно. У нас ещё есть целых три недели. Может, адвокат толковый попался?

      – Какие три недели? Кать? Суд перенесли на неделю, у нас ровно десять дней. Пора паковать вещи, дочь. Нам не поможет даже чудо…

      … Чудо. Где оно – чудо это? В сказках только и тусуется, бросив бедных земных людишек свои проблемы разгребать в одиночку. Мама с бабушкой закрылись на совет в кабинете дедушки, тихо звякали вишневой настойкой в хрустальных рюмочках, а я отправилась к себе. Шла медленно, озираясь по сторонам, будто видела этот дом впервые. Коттедж Царева был, конечно, шикарным, но мой особнячок с колоннами был полон жизни, счастья и незабываемых воспоминаний детства. Именно за это боролись все жители «Яблоневого». Не за квадратные метры и не за деньги, что выплатят, а за свою жизнь, что была прожита на этих землях.

      Трель телефона в комнате выдернула меня из тревожных мыслей.

      – Да, Маша, – подруга по универу просто так не звонила, поэтому брать трубку нужно было, даже если ты пьян, болен или мёртв.

      – Катька, спасай! У нас сегодня корпорат, а Жилина с температурой слегла! Кать, молю-ю-ю-ю!

      – Мань, ты помнишь, на чем мы расстались в прошлый раз?

      – Помню, – завизжала подруга. – Ну, не могу я тебя к себе взять! Нет у меня вакансии! И бюджета на ещё одну танцовщицу нет.

      – Тогда за разовые вызовы я беру двойную таксу, плюс бензин, – в ответ крикнула я и бросила трубку.

      Машка Мишина ещё на третьем курсе удачно сходила на кастинг, попала в творческий коллектив, прочесывающий все корпоративы и праздники области. С тех пор там и корпит, а пару лет назад директором группы назначили. Так она чуть что – Ростова, спасай – а в состав брать отказывается. Ведьма! Работы у нас для танцоров в городе немного, то есть совсем нет. Поэтому с горем пополам я устроилась в частный детский сад при элитной