Дафна. Душа амулета. Анастасия Александровна Гудкова

ко сейчас ни одна берёза не откликается, а я уж кончики пальцев не чувствую.

      Я постояла немного, осмотрелась. За добрых несколько часов вышла на незнакомую поляну. Откуда она здесь? Круглая, как блины, что бабка Нарафья печёт по весне. И деревья ровнехоньким заборчиком стоят, будто сажал кто.

      Не успела я растеряться, как вокруг заискрило, задрожало, снег пеленой сплошной взметнулся. А как рассеялась та пелена, увидела я ведьму, чьи волосы белее Луны. Значит, время её на исходе, у всякой ведьмы волосы черные, пока хоть капля силы в ней теплится.

      – Ну здравствуй, Дафна, – голос у ведьмы противный, будто ворона каркает.

      – И вам не хворать, – отозвалась я, слегка склонив голову. – Вы откуда будете? Тоже заплутали?

      – Заплутала? – ведьма расхохоталась. – Да я тебя искала. Время моё пришло, а значит передать положено…

      – Силу? – удивилась я, глядя на седые волосы.

      – И силу, – неожиданно согласилась ведьма. – И наказ. Быть тебе, Дафна, тринадцатой. Как повстречаешь воина, чей волос будто осенняя пшеница, а глаза чернее моря, так беги от него без оглядки! Погибель с ним тебе будет!

      – Тю, да где ж я воина- то повстречаю? В наших лесах отродясь воинов не водилось, если только случайные забредали. Да и те, – я махнула рукой. Слабые мужики были нынче, кого волк задрал, а кто ночи с ведьмой не вынес. А тут на тебе, погибель.

      – А все-таки, – старая ведьма прищурилась, достала из-за пазухи сверток и протянула мне. В нём оказался дивной красоты амулет с прозрачным, искрящимся, будто снег, камнем. – Пока прозрачный он – знай, хорошо всё. А как покраснеет, тут уж беду жди. Ну, прощевай, Дафна!

      Не успела я ничего сказать, а ведьма звонко хлопнула в ладоши, обернулась девицей юной, да упала замертво. Миг – и всё пропало, и поляна причудливая, и ведьма, а я поняла, что стою на пороге нашей избушки, прижимая к груди амулет. Ладно, хоть домой добралась. Да только вот и дома вести меня ждали невеселые.

      Мать и бабка Нарафья, могущественные лесные ведьмы, кручинились над блюдцем. Бабка при этом догрызала румяное яблоко. Знать, совсем всё плохо, хорошо хоть блюдце не разбила.

      – Да в подполе ещё яблоки есть, – отмахнулась мать. – Сядь, Дафна, вести тут из столицы…

      Из столицы! Огромный шумный город неподалёку. Местные жители к нам в лес не совались, оно и понятно, сгинуть-то никому не охота. Только и мне строго-настрого запрещалось туда ходить. А я пару раз все-таки была, хотела хоть одним глазком посмотреть. Девицы там в платьях нарядных, щеки румяные, а глаза – угольками подведены. Ух и красиво! А больше всего мне там приглянулись леденцы на палочках, диковинные, в виде зверей разных.

      – Собирайся, Дафна, – рубанула широкой ладонью воздух бабка Нарафья. – В энту поедешь, Академию. Ученостей набираться. Сам Верховный градоначальник вызывал.

      Я взвизгнула, расцеловала обеих ведьм в щеки, и ринулась собирать вещи. И только потом вспомнила, что ничего не рассказала про странную старуху, которую я повстречала в лесу.

      Прощались долго и основательно. Матушка смахивала одинокую слезу, а бабка Нарафья укоризненно качала головой, глядя, как она убеждает меня взять с собой третью котомку с тёплыми носками. Да только после и суровая ведьма тоже не выдержала, стиснула меня в объятьях и неожиданно всхлипнула:

      – Ты, внучка, осторожней там! И лесных ведьм не посрами, в грязь лицом не ударь! И на вот, – она протянула мне свёрток, так явственно пахнущий пирогами с капустой, что я даже проголодалась.

      Ради такого случая из столицы прислали повозку с недовольным седым возницей. Он хмурился и ворчал себе под нос что-то о непролазных чащах. Вот дурень! Да если б кто предупредил, ведьмы бы и дорогу ему выстелили. А деревню свою мы охраняли знатно, подступиться к ней случайно отродясь ни у кого не выходило. И вознице-то повезло, что непоседливая Заринка побежала глядеть, отчего так волки воют. Сгинул бы, как есть сгинул мужик, а туда же, ворчит, нос воротит.

      До Академии добрались быстро, возница даже восхитился: "Будто ворожит кто! " А я усмехнулась, знамо кто, бабка Нарафья лёгкого пути мне желает. И берёзкам шепнет, чтоб расступились, и снежный покров укрепит, чтоб полозья не проваливались. А уж в столице и так дороги чищены, ворожба не нужна.

      – Ну, девка, вылазь! Приехали, – добродушно крикнул возница. – Вот она, Академия ваша.

      Я прищурилась от непривычно яркого солнца. Мы остановились перед огромными коваными воротами, за которыми чинно прохаживался стражник. Вдалеке виднелся причудливый дворец с разновеликими башнями и окнами со стеклянными картинами. Витражи, кажется. Хорошо хоть грамоте я была обучена, поэтому тотчас глаза мои прилипли к табличке с золотыми буквами:

      "Академия магических и боевых искусств".

      – Добро пожаловать в Академию, Дафна, – послышался приветливый голос, и я повернулась на звук. Передо мной стояла дама, иначе не скажешь, в чёрной мантии. Её седые волосы были собраны на затылке так туго, что похоже без магии не обошлось. А выцветшие глаза, от которых уходили морщинки-лучики смотрели неожиданно дружелюбно. Бабка