Адвокат вампира. Елена Комарова

ему на миг привиделись два пылающих злобой огня в цельном сгустке мрака – и сжал зубы. Ван Хельсинг опустился на корточки и достал спички. На грязной мостовой растекались капли густой алой крови, и он аккуратно промокнул лужу платком, сложил тряпицу и спрятал обратно в карман.

      – Вы уверены, что он вас не ранил, Джонатан? – спросил Ван Хельсинг. – Зубы этой твари могут быть не менее опасны, чем укусы носферату.

      – Нет, я цел, – ответил помощник. – Это человек или зверь?

      – И то, и другое. Зверь, обладающий разумом и жестокостью человека, или человек с силой и кровожадностью зверя. Выбирайте, что вам больше по душе.

      Джонатан провел рукой по изорванному пальто, и его запоздало передернуло.

      – Обычно они не появляются в городе, – продолжил профессор. – Их вотчина – леса и пустоши. Разве что… кто-то его сюда привез. Приручил.

      – Приручил? – Харкер поморщился. – Этот… это существо в качестве домашнего питомца – крайне эксцентричный выбор, вы не находите?

      – Возвращаемся домой, – скомандовал Ван Хельсинг. – И знаете, друг мой, у меня дурное предчувствие…

      Словно в подтверждение его слов, где-то вдали вновь раздался вой, в котором звериная боль соединялась с человеческой ненавистью.

      Глава 2. Неожиданные встречи

      Прием был в самом разгаре, а кареты все прибывали и прибывали. Лакеи в горячке метались между гостями, шампанское томилось в ведерках со льдом, гул голосов отражался от зеркал, зрительно увеличивавших и без того огромный зал, и поднимался к высоким потолкам с позолоченной лепниной. Дамы сверкали бриллиантами, как райские птички, кавалеры в своих черных фраках и белых манишках напоминали пингвинов. По крайней мере, именно пингвины пришли на ум Ирен Адлер, когда она, подхватив с проплывавшего мимо подноса бокал, прокладывала себе дорогу к небольшой группе, окружившей леди Аскот, хозяйку вечера.

      Леди Аскот, урожденной Мари Дюваль, в этом году исполнилось двадцать восемь. Злые языки утверждали, что полковник Аскот женился на девушке не из своего круга по причине прогрессирующего склероза (полковнику перевалило за семьдесят), что она годится в дочери его младшему сыну, и «помяните мое слово, душечка, она уморит старика через месяц». Прошло пять лет, и стараниями леди Аскот и благодаря состоянию ее мужа приемы в их доме стали украшением лондонского высшего общества. Получив приглашение, не явиться в назначенный день и час можно было только по причине собственной безвременной кончины, все остальные отговорки в расчет не шли.

      Ирен принимали в доме леди Аскот. И сразу по прибытии в Лондон она нанесла визит в особняк на Парк-Лейн – возобновить знакомство и послушать сплетни о том, какие ветра нынче дуют в свете.

      Покидая Англию немногим более года назад, Ирен Адлер не задумывалась о возможном возвращении. Она позволила эмоциям взять верх над разумом и купила в агентстве