«Воробьев и Леонтий». Петр Альшевский

дательской системе Ridero

      1

      История не про меня. Записанный телефон поликлиники мне бы скомкать, я же не собираюсь звонить.

      Могила под Ржевом разорена.

      Не меч, не доказано.

      От археологов только шутки.

      Железо заводит, от ржавчины в КВД… в общих чертах понимаю. Привет делегатам клинических неудачников!

      Наука требует быть ответственным. «Воспаленный полдень» из Пушкина – да, лето раскатывается, и меня потянуло стонать.

      Души, похоже, переселяются.

      На айсберге я бы поспал.

      Добрых снов, горячих кусачих подружек… вино ординарное полусладкое. Безукоризненная гусыня, зубы у тебя молодые… шея, походка, манеры. Как я тебя, не помню, назвал?

      Дотянись рукой до меня.

      Погладь меня, не грызи!

      Новгородский колдун Леонтий, дамасский чародей Абдул Фарш… между ними выбирал я недолго.

      НАЧИНАЕТСЯ былина,

      бьется в сети камбала,

      о ней больше мы ни слова,

      прорвала и уплыла!

      Привечаемый лучшими новгородскими людьми

      колдун Леонтий

      жил широко.

      Дом у него каменный,

      свиней полон двор,

      плохо ли я вас кормлю,

      мои хрюшки?

      Отменно!

      А чего тощие?

      Кручина вас одолела,

      из-за моей благоверной, смахивающей на вас

      супруги

      по-черному вы тоскуете.

      2

      Воробьи становятся все смелее. По подоконнику скачут, воспользовавшись, что окно настежь я распахнул.

      До птиц, людей и насекомых был первозданный хаос.

      Буря, каша, отсутствие направлений, временами возникающий свет.

      Кто же его включал…

      Абсолют.

      Проверка освещения?

      Он не торопится, на предварительные прикидки у него где-то миллиард лет.

      ПЕРЕПОЛНИТСЯ ковчег!

      Вползет новый человек!

      К деревенской бабке

      мою Глину рожать увезли.

      Она, наверно, рожает!

      Чудо из чуд.

      Постаравшийся уд.

      В родовых муках она меня проклинает,

      за постельные услады не благодарит,

      сына я, Боже, хочу.

      Дочкой у нас обернется,

      весь Господин Великий Новгород

      должен ее красотой поражаться.

      Страшненькую мне, Боже, не посылай,

      довольно с нашего славнейшего града дщерей

      уродливых.

      3

      Данные о Леонтии у меня из отрытой в архиве летописи. Ее до меня, похоже, не изучали, и по мне вообще никто в мире не знает, жил он, не жил.

      Не думать о Леонтии мне несложно. Отсутствие эрекции от мыслей о женской бане менее охотно выпускает меня из тисков.

      ПРОШУ, лейся, складный сказ!

      Не желаю литься!

      Расходы на дрова

      вызвали у колдуна Леонтия озабоченность.

      Чересчур со служанкой мы нежимся,

      поменьше денег мне бы в топку

      бросать.

      Движения, всякий знает, согревают.

      Служанке работать,

      мне плясать,

      эх, два,

      три гуся!

      Эх, два,

      а их три!

      4

      Марафон я не выдержу. Замучаюсь, пожалуй, не разгибаясь, девять часов древнюю письменность разбирать.

      Дизайн моей обуви прост.

      Четыре сотни я за тапочки отвалил, относительная распродажа, подумал.

      Зима меня врасплох не застанет.

      Пара пар на толстой подошве на морозную погоду у меня заготовлена, до работы с божьей помощью добреду.

      Проходная.

      О, рожа.

      Вы снова сюда?

      Я, Михалыч, вкалывать!

      На понижение зарплаты я пошел добровольно. Меня, господа начальники, не сокращайте, зарплату рубите к чертям!

      УПОЕНИЕ свободой.

      Оседлание заботой.

      Дабы восстановить свое доброе имя,

      жуликоватый закупщик Евлоний

      попросил у Леонтия, чтобы тот магически

      создал о нем впечатление честнейшего

      человека.

      Я подумаю, деловито промолвил Леонтий.

      Мой задаток вы знаете,

      лишнего мне не надо,

      деньги