Собиратель Теней. Живая степь. Николай Степанов

и изнутри поднялась волна злости, которая вырвалась наружу мощным порывом ветра, не только загасившим огонек, но и едва не сбившим с ног обоих жандармов.

      – Ты что вытворяешь?! – заорал офицер. На лицах обоих проявился испуг.

      – Когда был маленький, у нас в горах пожар случился, однако. С тех пор моя жутко огня боится. Со страху могу покалечить кого-нибудь.

      – Идем отсюда. Он, похоже, совсем ненормальный. Таких только и берут в пограничники.

      В это время вернулся Алгай, слышавший концовку нашей перебранки.

      – Слушай, может надо было дать в морду этому пижону? – спросил я ефрейтора. – Руки уж очень чесались, но я пока не знаю здешних порядков.

      – Правильно сделал, что сдержался. У нас с жандармами всегда стычки по мелочам, но, чтобы горец жандармскому капралу в морду заехал – это перебор.

      – Так он офицером назвался…

      – Жаль, не при мне. Доложу об этом капитану. А ты расскажи, как сумел воздушный кулак сделать?

      – Да оно как-то само получилось.

      – Повторить сможешь? – с надеждой спросил он.

      – А что, очень надо?

      – Ты не представляешь, насколько. Если сумеешь освоить хотя бы одно заклинание, нас точно в степь отпустят. Мы с Игуном там такое место в прошлый раз присмотрели…, – глаза юноши загорелись.

      – Ладно, давай договоримся: как только научишь меня стрелять из арбалета, сразу займусь воздушным кулаком. Договорились?

      – Конечно, – заулыбался Алгай.

      А вечером я получил нагоняй от командира нашей тройки.

      – Тебе нельзя создавать заклинания без присмотра учителя, я же предупреждал. А вдруг это заклинание пойдет во вред твоему дару? Сотворишь несколько воздушных кулаков – и загубишь источник.

      – Да брось ты расстраиваться по пустякам. То, что наносит ущерб, наверняка должно отдаваться болью или неприятными ощущениями. А я, кроме глубокого удовлетворения, ничего не испытал.

      – Хочешь сказать, что ты – чувствующий?

      – Я ничего не хочу сказать, – тяжело вздохнул я.

      Мне показалось, что Игуну сильно запудрили мозги всяческими запретами. Как он еще ментальный удар сумел освоить?

      – Хотя, может ты и прав, – после небольшого раздумья произнес капрал. – У тебя при инициации воздушной волной разбросало врагов, а это сродни тому же воздушному кулаку, поэтому вреда быть не должно.

      – Слава великому Варду! – не удержался от возгласа я, поскольку Игун проявил гибкость.

      – Это ты точно сказал – при твоей инициации пострадали только враги, – он тяжело вздохнул.

      – А что, твоя инициация кому-то из своих саданула по мозгам? – предположил я.

      – Так и было, – сообщил он, но тему развивать не стал.

Интерлюдия…

      Ашид очнулся в слабо освещенном помещении, поднялся и, пошатываясь, направился к одной из стен. Приблизившись вплотную, он машинально поднял руку и коснулся ладонью красного завитка в орнаменте. В тот же миг часть стены отодвинулась, образуя проход. Угай поднялся по находившимся за ней ступеням, уперся