Наумовна. Начало. Нина Князькова

что это та самая, которая на всю жизнь? – Вопрос вылете прежде, чем Филя смог удержать его в себе.

      – А ты поцелуй её и сразу же все поймешь. Ты сердцем это понять и принять должен. По-другому не получится, – услышал он в ответ.

      Филипп потом всю ночь думал об этих словах. С оной стороны, неприлично как-то целовать совершенно незнакомую девушку. С другой, он вдруг понял, что хотел бы попробовать. Только место надо такое выбрать…

      Именно поэтому на следующий день ровно в три часа по полудни он стоял возле той самой колонки и осматривал улицу, боясь пропустить приход Агриппины. Ведь рабочий день ее уже закончился, и она должна скоро домой прибыть. А если она куда-нибудь в другое место собралась? В театр, например? Но она же должна будет переодеться после завода…

      Она появилась в конце улицы ровно полчетвертого. Уставшая, на щеке темный след от машинного масла, из-под косынки волосы выбились. И глаза сверкают, как у недовольной кошки.

      – Здравствуйте, – Филипп шагнул к ней и только сейчас понял, как нелепо смотрятся в его руке те пушистые красные гвоздики, которые он осмелился сюда принести. – Это вам, – неуверенно протянул он цветы.

      – Ты чего здесь делаешь? – Цветы девушка брать не торопилась. Еще и смотрела так, подозрительно.

      – Поговорить надо, – решил не отчаиваться он. А все, потому что вдруг понял, что вот такая уставшая, не в самом лучшем виде она ему совсем не перестала нравиться. Скорее, наоборот, стала как-то роднее и понятнее. – Так что?

      Агриппина быстро оглядела улицу и, вздохнув, махнула рукой в сторону дома.

      – Идём. Но подождешь на кухне, пока я переоденусь, – предупредила она и, так и не взяв цветов, зашагала к домику.

      Филипп поспешил за ней. Вдруг она передумает? Он даже не обратил внимания на любопытных соседок, выглядывающих из-за забора.

      Домик выглядел старым не только снаружи, но и внутри. Стены были кривые, пол просевшим, а оконные рамы перекошенными. Но при этом внутри было очень уютно. На полу лежали вязаные коврики, цветные шторы обрамляли дверные проемы, а печка, занимавшая большую часть дома, была недавно побелена.

      – Иди на кухню, – распорядилась девушка, буквально втолкнув его в маленькое помещение, в углу которого притулился массивный стол. В другом углу белела печь, а у окна стояла плитка и кастрюли. – Жди здесь, я сейчас.

      Филипп кивнул и осмотрелся. Нашел пустую стеклянную бутылку из-под молока, налил в нее воды из бака, что стоял рядом с печкой, и поставил на стол. Убрав с гвоздик газету, он поставил их в воду. Полюбовался немного и чуть передвинул на столе так, чтобы они стояли ровно по центру. Вот теперь было хорошо.

      Агриппина переоделась меньше, чем за пять минут, быстро переплела косу и вышла к гостю.

      – Ну, говори, чего хотел, – оперлась она бедром о стену.

      – А…, может быть, чаю? – Неуверенно спросил мужчина.

      Девушка бросила быстрый взгляд на стол, где красовались цветы, хмыкнула и прошла к ящику, из которого достала кипятильник. Пока она возилась с водой, Филипп всё никак не мог насмотреться на хозяйку