Гражданская война и интервенция в России. Политэкономия истории. Василий Галин

[359]. По общим оценкам из примерно 30 тысяч офицеров белых армий Востока России кадровые офицеры составляли не более 6 %, или 1800 человек[360].

      Однако основная проблема заключалась даже не столько в недостаточном количестве и низком профессиональном уровне колчаковского офицерского корпуса, сколько в его мобилизационном характере. Как вспоминал один из участников событий Мейбом: «в нашем полку, к моему удивлению, со стажем одного года гражданской войны был только я и больше никого… Вся дивизия, т. е. ее состав, были мобилизованы, включая и большинство офицеров, которые после Германской кампании осели и занялись другой работой, обзавелись семьями и, конечно, без особого удовольствия явились на призыв»[361]. О боевом потенциале этого офицерского состава свидетельствовали дневниковые записи военного министра Колчака ген. А. Будберга: «Много нареканий на офицерские укомплектования, состоящие преимуществу из насильно набранных и укрывающихся от призыва офицеров и из вновь выпущенных юнкеров краткосрочных школ очень неудовлетворительного качества»[362].

      Мало того «генералов и (старших) офицеров, – отмечал ген. Д. Филатьев, – там (в колчаковской армии) нет, руководители – зеленая молодежь»[363]. Генералами, подтверждает историк А. Ганин, «нередко становились еще совсем молодые люди, достаточно энергичные, но не обладавшие ни жизненным, ни административным опытом. К примеру, Р. Гайда и Н. П. Сахаров получили первый генеральский чин в 26 лет, А. Н. Пепеляев – в 27, А. И. Тирбах – в 28, Г. М. Семенов – в 29, И. П. Калмыков – в 30 лет.»[364] «Сотни новоиспеченных генералов были явно избыточны для белых формирований Востока России и, наоборот, – отмечает А. Ганин, – усугубляли нехватку кадровых офицеров на более низких ступенях служебной иерархии»[365].

      Действительно «среди русских генералов, – подтверждал Гинс, – не было никого, кто пользовался бы общим признанием офицерства», поэтому члены Сибирского правительства выбрали на роль командующего сибирской армией чешского ген. Гайду»[366]. Не случайно Черчилль говорил о чехах, как об основной военной силе поддерживавшей огонь гражданской войны в Сибири: «Мы видели уже в октябре 1918 г., что они (чехи) были доведены до полного отчаяния тем, как хорошо вели дела они и как плохо вели свою работу русские белогвардейцы…»[367].

      Правда была и еще одна сторона вопроса, на которую указывал Гинс: «мы рассчитывали, что назначение Гайды ускорит получение помощи от союзников»[368]. «Без материальной помощи союзников нам не обойтись, – подчеркивал Гинс, – Ежедневно на территории одной только Сибири расходуется 15 миллионов рублей на содержание войск, а предприятия стоят или мало работают и поступление доходов ничтожно»[369]. Колчаковская армия находилась в зависимости от союзнического снабжения еще в большей мере, чем деникинская.

      Внутренний фронт

      Внутренний фронт, находившийся на территории

360

Волков Е. В. Под знаменем белого адмирала. Офицерский корпус вооруженных формирований А. В. Колчака в период Гражданской войны. Иркутск, 2005. С. 221. (Ганин А…, с. 78).

361

Мейбом Ф. Ф. Гибель 13-й Сибирской стрелковой дивизии, N 17, с. 43, 50 (Волков С. В.…, с. 268)

362

Будберг А. 2 августа 1919 г…, с. 204–205.

363

Д. Филатьев – А. Гучкову. 16 августа 1919 г. // ГА РФ. ф. р–5868. On. 1. Д. 12. Л. 2. (Цит. по: Ганин А. В.…, с. 256–257.)

364

Ганин А. В.…,с. 83.

365

Ганин А. В.…,с. 83.

366

Гинс Г…, с. 185.

367

Черчилль У…, с. 301.

368

Гинс Г…, с. 185.

369

Гинс Г…, с. 231.