Скрижали бессмертных богов. Лариса Капелле

неужели в наш просвещенный век мы не имеем права говорить о том, о чем думаем? – с оттенком издевки произнес Андерсон.

      – Имхотеп изобрел бога! – наконец решился Оливер.

      – Не говорите, что вы отравлены этим нелепым учением выскочки Дарвина! – воскликнул Симон.

      Джошуа с замиранием сердца слушал рассуждения ученых мужей. «Почему они заговорили об Имхотепе? Неужели кто-то из проводников экспедиции проговорился?» – запаниковал он и беспомощно обернулся, ища глазами Вестфорда.

      – А может быть, Имхотеп просто сам был богом?! – проговорил третий участник разговора, до сих пор молча слушавший спорщиков.

      Этого человека Пинскер не знал, и, не зная почему, он почувствовал исходящую от него опасность. «Надо успокоиться! – приказал он сам себе. В последнее время стали сдавать нервы, и, если бы не Морис с его спокойствием закаленного в боях военного, Джошуа бы сорвался. Но, чувствуя поддержку Вестфорда, Пинскер держался. Теперь же ему по-настоящему стало не по себе. Кто-то в этой гостиной, несомненно, знал больше, нежели говорил. Ему вспомнилось предостережение старого Зараха: «Тайна должна умереть вместе с тобой, мой мальчик, с этого момента у тебя просто нет другого выхода!» Раньше все это казалось ему рассуждениями обезумевшего старика, но чем ближе был его доклад, тем страшнее ему становилось. Но Джошуа не желал поддаваться паническим настроениям. Он поглубже вздохнул, стараясь скрыть охвативший его трепет. Заметив побледневшего от исключительного волнения Джошуа, Вестфорд одним знаком подозвал мажордома и вполголоса распорядился:

      – Отведите господина Пинскера в библиотеку и принесите ему освежающие напитки. – И приказным тоном добавил: – Джошуа, тебе надо отдохнуть.

      Тот только кивнул головой и последовал за мажордомом. Библиотека была небольшой, но прекрасно и разумно обустроенной. Одну стену полностью занимали огромные окна, выходившие в сад. Днем, несомненно, она была залита светом, хотя сейчас была погружена в полумрак, только письменный стол и примыкающий к нему шкаф были освещены тремя газовыми рожками. Три другие стены занимали высокие книжные шкафы, заполненные до отказа книгами. Пинскер не без зависти вздохнул. Он никогда не жаждал богатства, но всегда мечтал о подобном кабинете, в котором было приятно не только работать, но и просто проводить время. Он подошел к небольшому комоду, на котором мажордом предусмотрительно оставил графин с ледяной водой и бутылку отличного французского арманьяка. Джошуа, не раздумывая, налил полстакана арманьяка и тут же опустошил его. Напиток горячей волной пробежал по телу, и дрожь остановилась. Внезапно он уловил в комнате какое-то странное движение. Огляделся: все было спокойно. Он явно ошибся. Заколебался, выпить ли ему еще или нет, но удержался. Надо было сохранять ясность мысли. Его ждали в гостиной, и на ошибку он права не имел. Вдохнул полной грудью, пробежал еще раз глазами вынутые из внутреннего кармана шесть листов белой