Жанна д'Арк из рода Валуа. Марина Алиева

А это, в свою очередь, перечеркивало всякую возможность собрать армию и дать Англии достойный отпор. Но не говорить же Монмуту, что дело отца он не стал бы продолжать в любом случае. И, будь его воля, давно бы со всеми договорился, с меньшим гонором и претензиями, от которых толку никакого, зато получается то, что случилось на мосту в Монтеро… Беда, однако, состояла в том, что планы самого Филиппа никого сейчас не интересовали. И, глядя в надменное лицо английского короля, он прекрасно понимал, что перспектива, в сущности, одна – нахмуриться, повздыхать и кивнуть.

      – Как только мы с вами подпишем соглашение о признании моих прав на французский престол, – говорил Монмут, тоже видевший, что перспектива одна, – это будет означать одновременно и продление союзнического договора с вашим отцом, который мы заключили в восемнадцатом году, и начало, вполне законных военных действий против коалиции в Пуатье. С вашей поддержкой я их быстро разобью…

      – Вы разобьёте их так же быстро и без моей поддержки, ваше величество, – вставил Филипп.

      – Но ваше присутствие придаст моим действиям благородный оттенок возмездия…

      Монмут даже не скрывал усмешки и того наслаждения, с которым загонял свою жертву в угол.

      – Но королева.., – предпринял робкую попытку Филипп. – В конце концов, коалицию в Пуатье возглавляет её сын. И мой отец пытался договориться с ним с её ведома и соизволения…

      – Не берите в голову, – тонко улыбнулся Монмут. – Давайте сначала мы с вами заключим договор всего лишь о признании моих прав. А потом пригласим к нашему союзу и королеву. В известном смысле я сам скоро стану ей сыном…

      Что тут было делать? Пришлось Филиппу все-таки кивнуть, а потом и подписать уже готовую грамоту о том, что он признаёт английского короля вполне законным наследником французского трона.

      Теперь оставалась слабая надежда на Изабо – вдруг воспротивится. Но её величество, «приглашённая к союзу», откликнулась так охотно и так инициативно, что пришлось составлять новый договор, ради закрепления которого все действующие лица съехались в Труа, где сначала, довольно поспешно, провели церемонию бракосочетания короля Генри с принцессой Катрин, а потом торжественно, при полном параде, собрались в церемониальном зале королевского замка для его подписания.

      По новому договору права Монмута не просто подтверждались, они закреплялись официально, делая дофина Шарля никчемной и бесполезной фигурой на политической шахматной доске, раскинувшейся по обе стороны Ла Манша. Нисколько не заботясь о собственной репутации, Изабо пошла даже на объявление сына незаконнорожденным. И первая схватилась за перо, чтобы подписать окончательный вердикт – после смерти Шарля Шестого Безумного, его трон наследует Генри Монмут, король Англии, сеньор Ирландии, герцог Аквитанский и единственный законный потомок по линии Капетингов, потому что ветвь Валуа была запятнана – «так называемый