Петербургский сыск. 1870 – 1874. Игорь Москвин

мужа в участок, а посодействовала этому сама же Дарья. Она же вызвала Аграфену из дома, будто Егор ее ждет у дома Этингера в десять часов, в сумраке не видно, кто душит, тем более, что она одела Егоров картуз, сама накинув шнурок на шею сестры, ее задушила. Аграфена испугалась и самого убийства, и за Егора, убежала. Ее вечером видели растрепанной и словно бы помешанной, да и утром она подлила масла в огонь своим поведением и расспросами. Тем более шнурок, помнишь, нам доктор говорил, что на шее тонкий след, найден в комнате у Аграфены. Дарья рассчитывала, что Аграфена со зла расскажет про Егора, но кто поверит женщине после его уходов от нее и их сожительства.

      – К чему все это? – удивился помощник.

      – Как не странно, но Егор сошелся с нею недели две назад, и Дарья возомнила, что сразу двух убьет зайцев – сестру, сделав Егора вдовцом, и Аграфену, посадив ее за убийство. Подозрительным было, что в конце нашего первого с ней разговора, она начала оговаривать Аграфену.

      – А вдовец?

      – Что ему, если женщины к нему липли, словно мухи. Каждая из них хочет счастья только самой себе, маленького женского счастья.

      Жертвы поневоле. 1873 год

      Экипаж остановился, улицу перегородила телега. Крестьянин с испугу бегал вокруг лошади и создавал больше сутолоки, чем стремления побыстрее освободить проезд.

      – Я его, – поднялся со скамьи экипажа городовой, присланный в качестве посыльного из 3 участка Спасской части.

      Иван Дмитриевич удержал полицейского, положив руку на плечо.

      – Вот, что, голубчик, расскажи еще раз, что стряслось.

      – В седьмом часу, – городовой, чувствуя неудобство сидения перед начальником сыскной полиции, порывался встать, но не имел возможности, поэтому краснел, словно девица, – ко мне подбежала женщина и рассказала, что в чайной Ащихмина совершено убийство. Я, согласно инструкции, осмотрел комнату, в ней убитая женщина и три ребенка, занял пост у дверей чайной, чтобы туда никого не пускать и послал за приставом и доктором. Господин Крутулевский прибыл первым.

      Это доктор, – уточнил Путилин.

      – Так точно, он осмотрел трупы и распорядился отправить двух детей в больницу, так как они еще дышали.

      – Далее.

      – Вслед за доктором прибыл господин пристав.

      – Константин Кириллович?

      – Так точно, господин Галатов и ихний помощник.

      – Если не ошибаюсь Людомир Карлович? – Путилин всегда держал в голове не только фамилии, чин, но и имя и отчество не только приставов. но и их помощников, а иной раз и фамилии делопроизводителей.

      – Ваша правда, – произнёс городовой, но тут же себя поправил, – так точно, Ваше Превосходительство, – полицейский присвоил Ивану Дмитриевичу следующий чин по табелю о рангах.

      – Я же, голубчик, тебе сказал называть меня Иваном Дмитричем, – Путилин смотрел на суетящегося крестьянина, справившегося с лошадью и теперь сворачивающего в маленький переулок.

      «Опять застрянет!» – мелькнуло в голове начальника сыскной полиции, но он тут же посмотрел на робевшего