Петербургский сыск. 1870 – 1874. Игорь Москвин

задумался и спустя минуту спросил, – вы узнаете посыльного?

      – Нет, не знаю, – женщина потерла рукой лоб, – я видела его только мгновение. Боюсь не смогу узнать.

      – Хорошо.

      – Иван Дмитриевич, – помощник ждал под навесом у входной двери, – полюбовника жены убитого зовут Бронислав Станкевич, проживает в доме Моргана, здесь рядом на Можайской.

      – Любопытно, – вздохнул Путилин, воскресный вечер был испорчен, так хотя бы с пользой для дела нужно провести, – что ж, веди.

      Впереди шел околоточный, показывая дорогу.

      – Ваше Высокоблагородие, здесь можно дворами.

      Иван Дмитриевич только кивал, не говоря ни слова.

      Через десять минут поднимались по лестнице, отряхивая верхние уборы.

      – Здесь они и проживают, – указал рукою на дверь.

      Глухо прозвенел колокольчик, и дверь приоткрылась, сперва, маленькой щелью, но затем показалось лицо мужчины с короткой бородой.

      – Добрый вечер, – произнёс начальник сыска, – нам нужен Бронислав Станкевич.

      – Проходите, – сказал открывший дверь, заметив форму полицейского, – Броня дома.

      Бронислав оказался высоким стройным молодым человеком с густыми черными волосами, аккуратно причесанными. Домашняя одежда выглажена до последней складочки, казалось, что этот человек не терпит неопрятности, педант до мозга костей. Помощник по выражению лица понял указание начальника и удалился разговаривать с родственниками Бронислава.

      – Присаживайтесь, господа, – Станкевич развалился в кресле, закинув ногу за ногу, – чем могу быть полезен столь именитым гостям?

      Путилин осмотрелся и присел на стул с прямой резной спинкой.

      – Господин Станкевич, не будете, так любезны, рассказать, как вы провели сегодняшний вечер?

      – Сегодняшний вечер? – брови молодого человека приподнялись, но в них Иван Дмитриевич заметил промелькнувшую искру не то интереса, не то насмешки. Путилин так и не сумел ее уловить. – А в чем собственно дело?

      – Хотелось бы услышать сперва ваш ответ, а уж потом я поясню, чем вызван мой повышенный интерес к вашей персоне.

      – Даже так? – Бронислав улыбнулся. – Сегодня я целый день провел дома, читал, немного писал, общался со своей семьей.

      – Вы не выходили на улицу?

      – Да, – глаза молодого человека блестели, словно он затеял опасную игру, – сегодня неподходящая погода для прогулок.

      – Не расскажите: в каких отношениях вы находитесь с Варварой Тихоновной Петровой?

      – Господа, а вам не кажется, что этот вопрос является бестактным и касается чести замужней дамы? – наигранные нотки возмущения звучали в словах молодого человека. – И по какому праву вы спрашиваете об этом?

      – Прошу прощения, господин Станкевич, – спокойный тон Путилина, казалось, охладил пыл поляка, – но я спрашиваю не ради праздного любопытства, а по служебной надобности.

      – Вы врываетесь в личную жизнь.

      Иван