Инсайдер. Юлия Латынина

сказал Уэлси, глядя с интересом на пионовый синяк, – это что, местная мафия?

      – Так. Один тип помял мне фары.

      – А дальше? – с нескрываемым интересом спросил Уэлси, знавший, что в шестнадцать лет будущий корпоративный налетчик Теренс Бемиш вышел в полуфинал юниорского чемпионата Федерации по кикбоксингу.

      – Признаться, – сказал Бемиш, – я повел себя, как последняя скотина. Эти братья по разуму содрали с меня за аренду втрое больше, чем эта жестянка стоит. Я схватил парня за грудки и назвал его вейской обезьяной или вроде того. И получил по уху.

      – Слава богу, что у вас хватило ума не драться дальше.

      – Напротив, – горько сказал Бемиш, – я дал сдачи.

      Брови Уэлси изумленно выгнулись.

      – В целом, – пояснил Бемиш, – он уехал, а я остался сидеть задом в осколках своего же лобового стекла.

      – А министр финансов?

      – Я был у министра финансов – переоделся и поехал.

      – И?

      – Очень умный человек, – сказал Бемиш, внимательно разглядывая синяк, – и очень образованный. Он прекрасно знает, что такое эмиссия, андеррайтер, кумулятивная привилегированная акция и т. д. Согласитесь, что в стране, где большинство населения уверено, что, когда корабль иномирцев подлетает к небу, иномирцы стучатся в небо, и бог открывает им медную дверцу, – это большое достижение. Очень умный человек, который усвоил лучшее в двух культурах – империи и Федерации.

      – Что это значит?

      – Что он может разорить тебя, не моргнув глазом, как менеджер какого-нибудь фонда-стервятника, и что он собственноручно может отрезать у тебя голову, как истый вейский чиновник. А впрочем, очаровательный человек.

      Бемиш пожал плечами, откупорил стоявшую на столе баночку со светло-серой мазью и начал смазывать синяк. Мазь продавалась под торговой маркой «дейрдр», сводила синяки за два дня и имела объем продаж в два миллиарда денаров в год. В Галактике ее можно было купить в любом супермаркете; здесь за ней пришлось посылать в посольство.

      – И что же очаровательный человек сказал вам по поводу вашего желания купить Ассалах?

      – Что согласиться на наш вариант – значит продать родину за банку сметаны.

      – И что же? Можем собрать чемоданы и уезжать?

      – Не совсем. Господин Шаваш намекнул, что он готов продать родину за банку сметаны, если банка будет большая.

      Уэлси хмыкнул.

      – Что я мечтаю, – сказал он, – что когда-нибудь Комиссия по ценным бумагам и рынкам капитала позволит завести в балансе графу: «на взятки чиновникам развивающихся рынков» – и что деньги из этой графы будут списаны с налогов…. Сколько он просит?

      – До конкретных цифр дело не дошло.

      Бемиш помолчал и продолжил:

      – Акции компании фантастически недооценены. И потом, деньгами я ему не дам. Пусть берет ордера акций, хотя бы будет заинтересован в том, чтоб компания действительно встала на ноги.

      – Но вам что-то не нравится?

      – Шаваш не является президентом