Кровь и черника. Алексей Кротов

предложила она.

      Троица с аппетитом закусывала бутербродами с колбасой и сыром и запивала их квасом.

      – Только надо их пригласить по одному, – уверенно сказал сделавший выводы из предыдущего допроса Макушкин.

      – Так я сейчас Артамона и зазову, – вскочила Ленка, без сантиментов оставив полбутерброда на тарелке.

      Призванный для исполнения гражданского долга Синицкий был доставлен Образцовой минут через двадцать.

      – Ну вот, Артамон, – указывая на следователя и сержанта, торжественно провозгласила Ленка. – Перед тобой высокодоблестные стражи нашего правопорядка.

      У Макушкина очки на лоб полезли от подобного многоэтажного определения, а Федор, как позднее задыхаясь от переполнявшей ее информации рассказывала Ленка, смолчал, сдавленно крякнув.

      – Ну, ты, Елена, даешь! – прогудел Синицкий.

      Голос у него всегда был громкий, добродушный, да и сам Артемон за последнее время раздался вширь и вкупе с высоким ростом приобрел весьма внушительные размеры.

      – Очень рад познакомиться, – пророкотал современный Собакевич. – Буду рад ответить на все ваши вопросы и помочь следствию.

      – Распишитесь для начала об ответственности за дачу ложных показаний, – суховато предложил свидетелю следователь.

      Обжегшись на молоке, теперь он уже дул и на воду.

      – Я так понимаю, вы уже давно живете в деревне? – начал издалека следователь.

      – Постоянно. Три года, как вышел на пенсию, а до того так, наездами.

      – А вы хорошо знали покойную Саврасову?

      – Ольгу-то? Конечно, девчонкой ее еще помню.

      – А что у нее за характер был?

      – Да обычный, спокойный. Хороший характер был, Еремей Галактионович, жаль ее.

      – Это безусловно. Как думаете, кто-нибудь мог желать ей зла?

      – Да с чего бы? Нет, не представляю себе такого, – решительно заявил Синицкий.

      – А вы с ней общались в день ее гибели?

      – Нет, только видел издалека. Она пошла в лес со своей начальницей по фамилии Гляссер.

      «Надо побыстрее добраться до этой Гляссер», – подумал Макушкин, вслух же спросил:

      – Ничего подозрительного не заметили в день ее гибели?

      – Да нет, ничего не приходит в голову.

      – Ну, если придет, скажите мне.

      – Обязательно, Еремей Галактионович.

      – А вот скажите, вы что-нибудь слышали о зарытых в здешних местах кладах?

      – Нет, я ничего не слыхал. А вы у супруги моей, Елизаветы Григорьевны, спросите. Она в библиотеке работала и историей наших краев интересуется. Вот она может знать.

      – Это было бы замечательно. Вы пригласите ее, пожалуйста, ко мне прийти.

      – Да сейчас и отправлю, – сердечно пообещал Синицкий.

      Подписав протокол и крепко пожав руки сотрудникам милиции, бодро, похлопав по плечу Ленку, отчего та слегка покачнулась, инженер на пенсии отправился передать супруге приглашение от следователя.

      Елизавета Григорьевна, среднего роста, средних размеров со слегка