След крови. Шесть историй о Бошелене и Корбале Броше. Стивен Эриксон

– некто, умеющий заставить души молчать или отправить их к Худу до того, как остынет кровь».

      Стуль Офан снова откашлялся.

      – Что ж, – сказал он, – в таком случае увидимся завтра утром.

      Гульд поморщился:

      – Рано или поздно убийца непременно ошибется… Ты уверен, что это человек?

      Маг кивнул.

      – Мужчина, я полагаю?

      – Ну да. В определенных пределах.

      Гульд изумленно уставился на мага, вынудив того отступить на шаг:

      – Что это значит? В каких еще определенных пределах?

      – Ну… гм… по моим ощущениям, это человек, мужчина, хотя в нем явно есть нечто странное. Я просто предположил, что он постарался напустить туману, скрыть свою личность – с помощью каких-нибудь простых заклинаний или вроде того…

      – Думаешь, могущественный чародей, который способен заставить молчать души и стирать память крысам, станет трусливо прятаться за какими-то защитными заклинаниями?

      – Н-да… – нахмурился Стуль Офан. – Пожалуй, тут и впрямь что-то не так…

      – Обдумай это хорошенько на досуге, маг, – посоветовал Гульд, и хотя он был всего лишь сержантом городской стражи, собеседник поспешно кивнул в ответ. А затем спросил:

      – Что передать королю?

      Гульд засунул большие пальцы за пояс с мечом. Прошли годы с тех пор, как он в последний раз доставал оружие, но он с радостью воспользовался бы возможностью сделать это сейчас. Сержант окинул взглядом толпу вокруг, море лиц, все плотнее сжимавшееся вокруг кольца стражников.

      «А ведь это может быть любой из них, – подумал Гульд. – Тот хрипящий нищий с отвисшей челюстью. Те два крысолова. Или даже вон та старуха с увешанным куклами поясом – какая-то ведьма, я уже видел ее раньше. Всякий раз она является на место убийства и теперь готова взяться за очередную куклу, одиннадцатую, – помнится, я допрашивал ее шесть дней назад. Да и волос на подбородке у этой карги достаточно, чтобы принять ее за мужчину. Или вон тот темнолицый незнакомец, в доспехах под роскошным плащом, с великолепным оружием на поясе; не исключено, что убийца – он. Наверняка какой-нибудь чужеземец, у нас никто не пользуется ятаганами с одним лезвием. Так что преступником запросто может быть каждый: небось убийца явился взглянуть на дело своих рук при дневном свете, позлорадствовать над самым опытным в городе стражником, знающим толк в подобного рода делах».

      – Скажи его величеству, что у меня есть список подозреваемых.

      Стуль Офан издал кашляющий звук, который вполне мог выражать недоверие.

      – И еще передай королю Сельджуру, – сухо продолжал Гульд, – что я счел его придворного мага довольно полезным, хотя у меня есть к нему еще много вопросов, и я ожидаю, что означенный чародей приложит все усилия, чтобы дать на них ответ.

      – Да, конечно, – хрипло проговорил Стуль Офан. – Я к вашим услугам, сержант, если король прикажет.

      Он повернулся и направился к ожидавшему его экипажу.

      Гульд