Ночной Базар. Путь домой. Мира Арим

хозяина кабака. Тот тяжело вздохнул, его плечи слегка опустились, и он устало положил ружье на барную стойку.

      – Этот молодой человек – мой ростовщик, – печально ответил Нираф, а Ольга всплеснула руками:

      – Отец, ты опять занял?

      – Но мы же договаривались попробовать справляться самим! – присоединилась Грейла.

      – Я попробовал, – опустив глаза, сказал их отец. – Не вышло.

      Каз заметно расслабился. Он знал, что люди называют ростовщиками тех, кто дает им золото в долг. «В долг» – это значит, нужно не только вернуть позаимствованные монеты, но и уплатить за пользование ими. Как бы парадоксально это ни звучало. Да, Каз и вправду не мог понять людей. Зачем брать в долг, если отдавать придется вдвойне или даже втройне?

      – Так, значит, он пришел за деньгами, – озвучил Каз и окинул взглядом владельца кабака и его дочерей. Вот о чем шел разговор, который разбудил парня: у этих людей явно не было средств, в ином случае Нираф не боялся бы прихода этого человека.

      – Какую сумму вам должна эта семья? – спросил он и запустил руку к себе в карман.

      Ростовщик сделал пару шагов вперед, вглубь кабака, под свет, и снял шляпу. Али закрыла дверь и последовала за ним. Кредитор выглядел юно, и Каз понял, почему хозяин кабака назвал его «молодой человек». На вид ему было около девятнадцати. Всего на пару лет старше самого Каза. Возможно, при помощи своего официального серьезного наряда ростовщик пытался заставить клиентов не обращать внимания на свой возраст.

      – Сотню золотых, – озвучил он.

      – Сколько?! – в ужасе воскликнула Ольга.

      – Но в прошлом месяце было на десять золотых меньше, – упавшим голосом отметил Нираф.

      Ростовщик лишь невозмутимо пожал плечами.

      – Проценты. Инфляция.

      Каз не понял смысла этих слов, но звучали они нерадостно. Сумма действительно была большой. Даже продай владелец кабак, он смог бы отдать от силы треть. Впрочем, это не его, Каза, дело. Он не имел привычки вмешиваться в чьи-то сделки, если они напрямую не касались его самого. Но зато Али имела. И выпалила:

      – Мы заплатим!

      – Что? Да ты с ума сошла! – вмешался Каз. – Забудь об этом. Это нас не касается.

      Девушка знала, что Каз прав. Но ей стало страшно жаль семью. Она плохо знала этих людей – вернее, не знала вообще. Но она видела в них себя и Илисса, который всеми силами удерживал таверну от разорения в не лучшие ее времена. Однажды он сказал: «Если приходится плохо, найди того, кому еще хуже, и помоги ему».

      У нее не было и седьмой части требуемой суммы. В карманах оставалось около пятнадцати золотых – точнее, уже четырнадцати после покупки подарка для Каза. Ростовщик лукаво улыбнулся, и Али стало не по себе. Она знала, что предвещает такая ухмылка.

      Ничего хорошего.

      – У вас пять дней. А после я вернусь.

      Он не сказал, что будет, если денег они не соберут, но догадаться было несложно. Все причастные будут убиты. Ни один уважающий себя ростовщик не оставляет в живых злостных должников. Проще забрать имущество мертвеца,