Бездна. Юрий Никитин

Так что расслабься и получай удовольствие. Если удаётся, конечно.

      Я пробормотал:

      – Но наш мир создан для удовольствия?

      Он сдвинул плечами, мне это напомнило величавое колыханье океанских волн вдали от берега.

      – Смотря кем. Господь пинком вышвырнул Адама из рая и сказал, что отныне в поте лица будет зарабатывать на хлеб. Сомнительное удовольствие! Но мы, атеисты, сказали, что мы наш, мы новый мир построим! И построили. Ну как получилось.

      Я уловил в его бодром голосе нотку сомнения, сказал успокаивающе:

      – Ничего, получится лучше. Мы только начали.

      Он бесстыдно улыбнулся во весь акулий рот с двумя рядами голливудских зубов.

      – А то!.. Я здоровый человек, но вот-вот от скуки до перверсий дойду!

      Он перекрестился, мощно сплюнул через левое плечо, проследил, как плевок с треском разбил обрамляющий дорожку камень, тот через пару секунд оплавился, как воск на жарком солнце, но тут же поспешно вырос и послушно застыл в прежней форме.

      – Не дойдёшь, – заверил я. – У нас рабоче-крестьянская психика. Устойчивая.

      – А что случилось? – спросил он с любопытством. – Ты у меня вообще ни разу не был!

      – Многое случилось, – ответил я, – и даже стряслось. Но самое важное – с завтрашнего дня можно заниматься тем, ради чего создавали наше общество.

      Он охнул, даже отшатнулся, его крохотные поросячьи глазки стали размером с блюдца.

      – Ты чё?

      – А вот так, – ответил я. – А то уже и забыли о нём, а день пришёл!

      Он радостно потёр ладони. Это было так, словно две медузы готовятся копулировать, но тут же с мягким шлепком опустил руки на край столешницы и сказал почти деловым тоном:

      – Прекрасно!.. А то уже, ты прав, мы ж для высоких целей, а сами погрязли и угрузли в лукуллизме.

      Я буркнул:

      – Ну грязь у тебя хорошая. Наверное, целебная.

      – Не знаю, – ответил он, – но, честно говоря, с каждым днем вылезать всё тяжелее. Всё целебнее… наверное. Ты ешь, ешь!.. Что, не лезет?.. Эх ты, что за молодёжь пошла… Ладно, открыть к Аркаше или Казуальнику?.. У меня даже к Явтуху есть, а он, ты знаешь, отшельник, никого видеть не желает.

      – С тобой дружат все, – подтвердил я, – К Казуальнику загляну, а остальным сообщи сам, ладно?.. Встречаемся завтра у меня. Нужно решить, с чего и как начнём. Мы ж трудиться отвыкли, не так ли?

      – Если не считать Казуальника, – согласился он. – Щас свяжусь… К нему так просто низзя.

      Он сосредоточился, посидел в полной неподвижности, морща лоб, словно вспоминая забытые пароли и логины, наконец широкое лицо стало в улыбке ещё шире.

      – Ага, вот он…

      Над столом возник небольшой круг, размером с тарелку, появилось лицо Казуальника, сухое и вытянутое, как у породистой лошади, глаза ввалившиеся, взглянул на обоих по очереди с таким подозрением, словно раскрыл какую-то гадость с нашей стороны.

      – О, с тобой ещё и Тютюнник?.. Что стряслось?

      Южанин сказал хвастливо:

      – Я для тебя два камня Вечного Огня достал. Где ты щас?.. Не кипятись, не кипятись!