Гром гремит дважды. Дракон. Мила Бачурова

свою положил на то, чтобы таких, как Наташа, не было. Вернее, чтобы они сидели на коротких поводках, подавали лапу и жрали с руки таблетки два раза в день. А я жизнь положил на то, чтобы перечеркнуть его старания.

      Что в итоге? Ниу в коме уже три месяца, и шансов на то, что она придёт в себя, нет – что бы там ни трещал тот врач. Конечно, он будет рассказывать про хорошие шансы, он ведь знает, сколько я плачу ежедневно за поддержание жизни в её теле. А я буду платить, потому что это – единственное, что я могу сделать ради неё, единственный способ хоть как-то загладить свою вину. Да, свою…

      Я не убил Наташу, я не свалил всё на Кианга. Я не позволил себе превратиться в чудовище, которое однажды загонят в угол и пристрелят охотники. Возможно, впервые я просто жил. Плыл по течению, глядя по сторонам, и ждал.

      Нет, я не говорил себе, что прощаю Кианга. Не говорил себе, что сделался его единомышленником. Я вообще ничего себе не говорил, ни о чём не думал. Ждал. Ждал, пока получу письмо. Ждал, пока придёт Пенгфей. Ребята из клана Ченг вели себя тихо. Джиан объяснил ситуацию всем, и больше я не слышал ни о каких недовольствах. Да и чем они могли быть недовольны? От зависимости я их избавил, у них есть крыша над головой, работа. А то, что их перестали гонять на опасные для жизни задания, вряд ли можно превратить в претензию.

      Жизнь будто встала на паузу. Она ждала, пока я соображу, чего хочу от неё. А может, не ждала – мне было плевать. До этой самой секунды.

      – Что значит, «умирал»? – переспросил я.

      – Откровенность за откровенность? – предложил Пенгфей.

      – Разумеется. Мне скрывать особо нечего. Всё, за что меня можно привлечь, вы и без моих признаний отлично знаете.

      – Уж будь уверен. – Пенгфей отхлебнул кофе. – Хорошо, я начну. О том, что Фанг избран духом, я узнал совершенно случайно. Мы проводили операцию, предполагалось, что будет жарковато, и Фанг, несмотря на предостережения, отправился лично. Надел бронежилет, как полагается. Мне всё казалось, что он хочет остаться один, вырваться вперёд. Такое бывает – люди ищут смерти. В нашей профессии явление нередкое. Насмотришься всякого… А потом сидишь вечером перед телевизором, смотришь в горлышко бутылки в руке, и вдруг будто пелена с глаз падает – ты понимаешь, что смотришь в дуло пистолета.

      – Знаю, – вздохнул я. – К психологу с таким не ходят – иначе пнут со службы, и в итоге всё равно нажмёшь на спусковой крючок. И хорошо, если в дуло при этом будешь смотреть ты.

      Пенгфей кивнул:

      – Некоторые срываются на других – подчинённых, подозреваемых… Не знаю, что хуже. Мне казалось, Фанг идёт умирать, я же шёл, чтобы прикрыть его в случае чего. Только так вышло…

      – Что это он прикрыл тебя, да?

      Пенгфей поморщился. Ему явно было неприятно вспоминать тот случай.

      – Если бы не он – меня бы просто изрешетили. Жилеты в тот день никому не помогли, эти сволочи били бронебойными. Одного парня у меня на глазах буквально в клочья разорвало. А следующим мог быть я.