Наши дети. Исповедь о самых близких и беззащитных. Павел Астахов

другом доме ребенка, в Карелии, я стал проверять соски. Говорю:

      – Покажите, пожалуйста, пустышки мне. Дети сосут пустышки?

      – Да, сосут.

      – А кормите из соски?

      – Из соски, да.

      И вот меня заводят на кухню – а там в каждой группе есть маленькая кухня, – и там стоит на плите такая кастрюля, в которой варятся соски. Потому что из всех видов сангигиенической обработки у нас в большинстве домов ребенка – наверное, таких 99,9 %, – по-прежнему соски кипятят. При этом я с ходу могу назвать несколько детских учреждений, которые из этого ряда выбиваются, – в том числе детский дом-интернат для умственно отсталых детишек в поселке Ояш, в двухстах километрах от Новосибирска, где для младшей группы завели пластиковые бутылочки и специальные стерилизаторы. Директор этого детского дома-интерната мне рассказывала:

      – Павел Алексеевич, я сама к этому пришла. Вот это кипячение, эти стеклянные бутылки, которые еще с советских времен остались, ну сколько же можно! А эти новые – они и прочнее, и в три раза дольше служат, и дешевле обходятся в итоге. Хотя если сравнить по цене покупки, пластиковая бутылка дороже стоит, но через некоторое время окупается.

      Так вот, открывают мне кастрюлю, я смотрю – а там плавают резиновые соски, такие, знаете, уже все черные, заскорузлые, дырка вся разодранная. Я говорю:

      – Это что, вы сейчас вот это вскипятите, а потом детям дадите?

      – Да-да, сейчас будем кормить.

      – Я у вас возьму две сосочки на память, ладно? – из кастрюли выловил и в карман убрал.

      Ну и помимо этого я в том доме ребенка еще много чего нашел. Захожу, например, в ванную, а там какашки из горшка смывают прямо в ванну, где должны детей купать. То есть пришла нянька с горшком, как обычно, воды налила, вылила, сполоснула – а тут я, как нарочно, захожу. И главврач этого дома ребенка, очень пожилая женщина, к концу моего обхода поняла, что уже, видимо, пора ей идти на пенсию.

      Но я этим ограничиваться не собирался. В самом деле, чего с главврача спрашивать? Прихожу на совещание правительства и спрашиваю министра здравоохранения республики – молодую женщину лет сорока примерно:

      – Это же ваша епархия, министерство здравоохранения Карелии?

      – Да, моя.

      – Вы ведь тоже видели нарушения, правда? Вы же со мной ходили.

      – Видите ли, я не знаю, откуда все это взялось, я месяц назад там проверяла, все было хорошо, – возражает она мне.

      Я говорю:

      – Ладно, тогда давайте так. Вот две сосочки, я их не брал руками, сразу завернул в салфеточку. Пожалуйста, возьмите в рот сосочку. Вот здесь, при всех.

      Конечно, она не взяла. Фыркнула только очень возмущенно. А я продолжаю:

      – Ну, знаете, если вы считаете, что все хорошо, то вы не ту должность занимаете.

      И она после этого тут же увольняется. И эту соску там запомнили. Уже два президента республики в Карелии сменилось, а соску все помнят.

      Скажу честно: я по-другому не могу, на самом деле. Я смотрю на эту соску и думаю: «А своему ребенку