Самая страшная книга 2023. Александр Матюхин

происходящего: обоссанный кошками подъезд, щебечут птицы, в соседней квартире сидит у телевизора старушка, диван затянут в целлофан – чтобы бедовые внучата не попортили, на полках коллекция куколок из соломы, а за покрытой яичными лотками стеной безумец мастерит интерфейс из плоти.

      – Не понимаю… как это, что… – У Саши плыло перед глазами.

      – Саша, он же проверял нас на «Бомбермене»! – Крик Климова вернул Сашу в реальность. – Вот почему он не любит позеров и тех, кто шпилит в мыльное кинцо! У них не сформировались связи – в новых играх мало условностей, все объекты как настоящие. Он таких не может подключать! А мы с тобой… Он же специально идею подкинул. И адрес этот стопудово он сам прислал. Он же, блин, как на рыбалку на фестивали ходит.

      – Точно! Я и прислал, да. – Петр радовался как ребенок. – Вы понимаете. Тут только настоящие геймеры старой закалки. – Он с гордостью обвел рукой ящики. – Некоторые уже почти двадцать лет работают.

      Потом он повернулся и шагнул к креслу.

      – Будет больно, – извиняющимся голосом сказал он и принялся расстегивать Климову пуговицы на рубашке.

      – Отвали от него! – завизжала Саша и начала неистово дергаться, пытаясь расшатать ветхое кресло.

      – Простите, простите, – твердил Петр, залезая под стол и с трудом вытаскивая оттуда похожий на гроб короб. – Хорошо, что вы, так сказать, низенький. Я когда их заказывал, еще и не думал, что взрослые так много играть станут и тоже сгодятся. Черт его знает, что мне с вашей подругой делать. Ноги разве что ампутировать, у меня тут есть для этого…

      – Саша, – Климов всхлипнул. – Сашенька.

      – Климов, я сейчас, сейчас! – закричала Саша и увеличила амплитуду движения.

      Петр тем временем обрил машинкой висок Климова, вогнал туда толстую иглу, включил что-то жужжащее.

      – Саша, – голос Климова стал тише. – Зуб мой, тусовочный зуб…

      Саша дергалась и кричала с такой яростью, что у нее опять закружилась голова.

      – Я не на тусовке его… Это я дома случайно кружкой себе заехал. Я вообще и не хожу на вечеринки, мне не с кем… – Климов застонал и умолк. Петр возился в его голове, как механик во внутренностях автомобиля. – А ты сказала, что я со сколом милый, ну я и решил… пусть остается… Лишь бы ты… Я бы их все себе… переломал, чтобы… – Щелкнули хирургические ножницы, и Климов замолчал теперь уже навсегда.

      Саша обернулась: в голубоватом свете монитора рана на виске Климова выглядела как жерло вулкана с подтекающей пиксельной лавой – словно на горном уровне старой приставочной игры.

      – Вот и все, теперь подключаем, уже ему не больно, так сказать, уже ему и никак, – суетился над телом Петр.

      Саша перестала извиваться. Все вдруг стало ей кристально понятно – и отчего едкий Климов всегда был с ней так мил, и почему соглашался помогать ей в авантюрах, и то, как он смотрел на нее, и даже то… У Саши перехватило дыхание – она опять потеряла человека, который был с ней – с «одуваном», «микрофоном» и «доской» – на одной волне.

      Петр