Смертельный отпуск. Владимир Колычев

здравствуй!

      Игнат понимал, что Давид руки ему не пожмет, поэтому пятерню ему не протягивал. И поздоровался сухо.

      – Здравствуй, здравствуй… С Лией моей гуляешь?

      Лия не вздыхала, даже головы не опустила, но ничего не сказала. Она сравнивала Игната с Давидом, и это сравнение было не в пользу Давида.

      – Даже хуже.

      – Что хуже?

      – Для тебя хуже. Для меня лучше, – усмехнулся Игнат.

      – А для нее? – Давид кивком указал на Лию.

      Та в ответ лишь цокнула языком. Она-то яблоко раздора, но сейчас не время переводить на нее стрелки. Если Давид все знает, если он начал разговор с предъяв, то сначала нужно спросить с Игната, а потом уже выяснять с ней отношения. А спросить Давид мог, наверняка у него в заднем кармане джинсов находился кнопочный нож. А может, и под штаниной прячется.

      – Нехорошо ты поступил, брат, – качнул головой Давид.

      – Ну, во-первых, я не знал.

      – А во-вторых?

      – А во-вторых, я бы все равно закрутил с Лией.

      – Влюбился?

      – Может быть.

      – Понимаю… Сам думал, что лучше биксы нет.

      – Она не бикса! – угрожающе нахмурился Игнат.

      С одной стороны, бикса – это всего лишь красивая девушка. Коза, бикса, чувиха. Но в уголовном мире биксами называют шалав и проституток…

      – Ты много чего не знаешь, пацан, – едко усмехнулся Давид.

      – Узнает! – резко глянула на него Лия.

      – А я чистую девочку нашел. В Новороссийске.

      – Флаг в руки! – Лия шлагбаумом опустила руку в западном направлении.

      – Не знал, как тебе сказать. А теперь и говорить не надо, – одними губами усмехнулся Давид.

      – Давай, давай! – Лия повторила жест.

      – Зря ты с ней связался, – зло, но без наезда сказал Давид.

      Повернулся к Игнату спиной, сунул руки в карманы и пошел, изображая полнейшее равнодушие к происходящему. А задний карман брюк оттягивало что-то похожее на нож.

      Лия стояла не шевелясь. Давид поднялся вверх по склону, только тогда Игнат посмотрел на нее. Она вздохнула, заметив его взгляд, и побрела вдоль реки в сторону от моря. Остановилась возле знакомой ивушки, оперлась на ствол рукой. Игнат подошел, остановился напротив. Он ничего не сказал, но Лия почувствовала вопрос.

      – Я с Молчаном жила, – тихо сказала она.

      Игнат кивнул, принимая объяснение. Знал он, кто такой Молчан, фигура в уголовном мире серьезная. К тридцати годам он имел две ходки по воровским статьям, в тридцать шесть его короновали, а еще через два года убили где-то на Тайшетской пересылке. А брали его здесь, в Морячке, на продаже краденого автомобиля взяли. Все это Игнат знал. А то, что сказала Лия, нет.

      – В «Морячке» работала официанткой, а там, ты знаешь, блатные бывают. Какой-то урод докопался, Молчан заступился, ну и…

      – Понятно.

      – Два года с ним жила.

      – Ну да.

      В ресторане Лия работала, с блатными хороводила. Может, и