Малыш для биг-босса. Анна Гур

запястья своими длинными горячими пальцами и между нами искры летают.

      Ненависть обжигает.

      – Что, маленькая, кричи о том, как ненавидишь меня, или побежишь обратно к твари, которая свою бабу законную приговорил к поруке?!

      Опять кусаю губы. Чертова привычка, от которой никак не избавлюсь.

      – Ну, давай, Надя, кричи мне про вечную любовь и про то, что я дьявол, который покупает чужие души и ломает судьбы, помнится, разок я уже это от тебя слышал…

      – Отпусти меня, Умаров, – выдаю хрипло.

      Внезапно силы покидают. Накатывает усталость. Да, вот так банально. Я просто устала воевать, биться о глухую стену, бежать, чтобы, сделав круг, опять натолкнуться на бетонную непрошибаемую стену по имени Баграт Умаров…

      Прикрываю глаза, но Баграт ослабляет хватку, затем и вовсе освобождает мои запястья.

      Просто берет меня за локоть и произносит примирительно:

      – Пойдем, тебя должен осмотреть врач…

      И на доли секунд мне вдруг кажется, что Биг Босс действительно обеспокоен моим здоровьем.

      Толкает белоснежную дверь, и мы проходим внутрь кабинета. Сразу же замечаю женщину в голубой форме, которая счастливо улыбается при виде Умарова, лучится, несмотря на то, что по факту работает во внеурочные часы.

      – Господин Умаров, – поднимается, приветствует Баграта, а на меня бросает лишь короткий взгляд и, даже несмотря на ее профессионализм, не может сдержать шокированное выражение, которое проскальзывает на ее лице.

      Женщина прищуривается и внимательно окидывает мою фигуру взглядом, а я… грязная и побитая, в порванных колготках. Мне стыдно за то, как я выгляжу. И я переступаю с ноги на ногу, опускаю голову, прячу глаза…

      На мгновение возникает чокнутое желание спрятаться за спиной Умарова, потому что этот хищник воспринимается защитником.

      Если бы не он… сейчас бы меня могли насиловать и убивать, потому что я бы никогда не согласилась на то, к чему меня приговорили.

      Сжимаю пальцы в кулаки, чтобы не дать всхлипу прорваться.

      – Что произошло с девушкой? – аккуратно спрашивает врач, но обращается она не ко мне, а к мужчине, который так и не отпускает моей руки.

      Секундное промедление и меня обдает жаром, я боюсь услышать пренебрежение в голосе Умарова, боюсь, что он скажет что-то колкое, унизит, но мужчина лишь произносит скупо:

      – Моя сотрудница Надежда Юрьевна Ульянова подверглась уличному нападению. Возможен также шок после перенесенного. Ей должна быть оказана максимальная помощь.

      Поднимаю голову и бросаю взгляд в сторону Баграта. Умаров назвал мою девичью фамилию. Опять. Он словно вычеркивает мою принадлежность к фиктивному мужу, акцентируя, что не признает того факта, что я уже несколько лет, как не Ульянова…

      Рассматриваю острый профиль своего единственного мужчины, пока он смотрит прямо в глаза врача, не мигает, пресекает дальнейшие вопросы.

      – Господин Умаров, я сделаю все возможное, но профиль у меня все же гинекология… – немного осторожно