Исчезающая в бездне. Астрид Шольте

на будущем.

      – А кто оживший пациент?

      – Ее сын. – Я услышал теплые нотки в его голосе. – Он утонул полгода назад. Мать попросила меня поддержать ее в конце.

      – Правда? – Обычно клиенты просили оставить их наедине с ожившими близкими людьми.

      – Я сказал, что так не принято. Мы не хотим, чтобы пациенты понимали, что происходит. К тому же мне не нравится находится рядом с ожившими. – Он скорчил недовольную гримасу. – У меня от этого мурашки по коже.

      Я удивленно поднял бровь.

      – Сколько раз тебе повторять? Ожившие не пахнут, они совсем как живые. На двадцать четыре часа. – Пока не умрут второй раз.

      – Я чувствую, что они пахнут иначе. – И он постучал по носу. – Мама говорит, что у меня особый нюх на такие вещи.

      – Твоя мама боится собственной тени.

      Он поднял палец вверх и открыл рот, чтобы поспорить, но затем произнес:

      – Ты прав.

      Рэй рассказывал мне, что его мама до сих пор верит в Прежних богов. Она ненавидела Палиндромену и то, что местные ученые наживаются на мертвых. Лишь однажды она приехала навестить Рэя, когда он только начал работать, умоляя его бросить все это и вернуться на Эквинокс. Она провела на острове всего час, а затем спешно покинула его на своем катере, заявив, что здесь повсюду витает запах смерти. Думаю, скорее всего, ей был непривычен запах выращиваемых у нас культур.

      Однако в ее словах была доля правды. Этот остров олицетворял смерть, она являлась его неотъемлемой частью. Они были неотделимы друг от друга.

      Я не верил ни в Подводных, ни в Прежних богов. К чему все это? Мы сами творцы своей судьбы. Никто не знал это лучше меня.

      – Пока я здесь… – Рэй откашлялся. – У меня к тебе просьба.

      – Нет, – ответил я, даже не взглянув на него.

      – Да ладно тебе! – Он обнял меня рукой за плечи, привстав на носочки, чтобы дотянуться. – Ничего сложного, приятель.

      – Что-то не верится. – Со слов Рэя я понял, что он вечно попадает в какие-то передряги. Его честность шла вразрез с правилом держать в тайне все, что происходит на острове.

      – Честное слово, клянусь Подводными богами. – В его голосе чувствовалась бравада, а его обычно открытое лицо было подозрительно серьезным.

      Он боялся услышать мой отказ, это не сулило мне ничего хорошего.

      – Ладно, – сказал я. – Выкладывай.

      Он стрельнул взглядом по печи за моей спиной. Мы оказались в самом конце Аквариума, где ранее оживленные тела хранились перед тем, как найти последнее пристанище в храме на дне океана. Поскольку от суши остался лишь маленький клочок земли, считалось большой честью быть похороненным там. Вот только немногие могли заплатить цену, назначенную научной станцией, что создавало разрыв между теми, кто жил на рифах, и теми, кто работал на острове и мог себе это позволить.

      Мертвых нельзя было оживить второй раз, сердце не выдержало бы. А значит, если родственники не могли оплатить захоронение умерших в храме, их