Призрачный бал. Татьяна Форш

В историческом памятнике культуры! Ты же любишь все это, дочка?

      Губ девушки коснулась едва заметная улыбка. Да. Она интересовалась историей, любила раскрывать ее тайны… вместе с мамой – доктором исторических наук, археологом со стажем…

      – Хорошо! Я подумаю над этим.

      – И дашь мне ответ.

      – Дам. А где находится это дворянское гнездо?

      – Где-то в Подмосковье. Более подробный адрес мне сегодня сообщит… ээ… сообщат! – поспешно закончил отец, видимо, не торопясь посвящать будущую хозяйку гостиницы в мелкие тайны бизнеса, и, сделав глоток, поставил кружку на стол. – Чем думаешь сегодня заняться?

      – Хочу сходить к Сигизмунду Марковичу.

      – К Сигизмунду? – Отец нахмурился. – Я думал, что после лекарств тебя больше не мучают видения…

      – Не мучают! – поспешно согласилась она и поторопилась уверить: – Лекарство просто чудо. Мама мне больше не видится. Но теперь меня начали преследовать сны. В них я вижу себя в прошлом, и там меня убивают…

      Отец задумчиво пожевал губами и кивнул.

      – Конечно. Если тебе нужно – иди. Возьми Владимира, он тебя довезет.

      – А как же ты без водителя?

      – Поведу сам.

      – Может, я лучше на такси?

      – Ты поняла, что нужно сделать? – Он посверлил ее взглядом.

      – Поняла, па. – Лиза снова уставилась в чашку, разглядывая свое отражение на черной глади уже остывшего кофе.

      – Тогда до вечера.

      Он вышел. Лиза слушала гулкие звуки его шагов, пока их не обрубил стук закрываемой двери. Она ненавидела этот огромный дом с большими коридорами и массой безликих дверей. Здесь она чувствовала себя в коммуналке, где коридор – это негласная граница между суверенными территориями бедолаг, пытающихся в течение бесконечных лет ужиться друг с другом, ну или хотя бы не так явно ненавидеть.

      Она помнила детство в такой берлоге, где совершенно не испытывала подобных чувств. Да и сейчас невольные воспоминания о коммуналке вызывали у девушки не сожаление о бесцельно потерянных днях, а скорее чувство какой-то волчьей тоски. Тогда у нее были друзья: брат с сестрой из соседней комнатушки. Она даже запомнила их имена: Вика и Вадим. Тогда у нее были мама и отец, который катал дочь на закорках и до полуночи читал сказки. Тогда у нее не было кошмаров и одиночества, ставшего закадычным приятелем в этом огромном, пустом доме, выстроенном отцом незадолго до гибели мамы.

      Склеп! Точно! Этот дом напоминал Лизе склеп, где она похоронила мечты и надежды. Нет ничего и ничего не будет! Как бы отец ни мечтал вернуть ее к жизни, Лиза понимала всю ложь его намерений. С диагнозом «депрессивная шизофрения» вряд ли есть надежда на будущее. На ее будущее… А вот стать марионеткой ее всесильного отца – главы корпорации «Фараон» – она могла, даже не напрягаясь. Что, впрочем, и сулило его сегодняшнее предложение.

      Неожиданно голос отца, донесшийся из раскрытого окна, вырвал Лизу из невеселых мыслей.

      – …Да!