Егерь императрицы. Глазомер! Быстрота! Натиск!. Андрей Булычев

за этими шли али это только лишь разведка была?

      – Не видно ничего, Федор Евграфович, – пожал плечами егерь. – Быстро же все там случилось. Но как будто бы какой-то шум со степной стороны был, когда мы туда постреляли.

      «Бум! Бум! Бум!» – раздалось несколько выстрелов из пушек, и передний край перед холмом немного осветился.

      – Во-о, ты гляди, как пушкари брандскугелями бахнули, – проговорил удовлетворенно Лужин. – Не зря ведь оружейники цельный день с их ядрами у форта колдовали, все мастерили их и заполняли хитрой смесью. Ох ты ж, мать честная! – протянул он, вглядываясь в сумрак. Из темноты, слегка освещенные пламенем костров и зажигательными снарядами орудий, выступили плотные шеренги турок.

      – Колонна неприятеля от степи идет! – обернувшись в сторону основных укреплений батальона, крикнул Лужин.

      – Вижу, Федор, вижу! – пробормотал Алексей, пристраивая ствол своего штуцера на мешке с песком. – Батальо-он! За-алпом! Огонь!

      Более четырех сотен стволов ударили по наступающим. Фланги пока что молчали, и Алексей, заряжая свой штуцер, с тревогой посмотрел на север.

      – Матвей, беги к Радовану, передай, пусть он пару человек вперед вышлет, что-то не нравится мне эта их мертвая тишина.

      Вестовой бросился исполнять указание, а он снова выбрал прицел.

      – Огонь! – и опять громыхнул раскатом ружейный залп.

      Следом ударили картечью пушки, и она прошла с истошным воем над головой передового охранения.

      – Братцы, даем залп, пионеры подрывают фугасы, и сразу отходим! – крикнул Лужин, орудуя в стволе шомполом. – Эти уж точно через ров и вал перемахнут!

      Передовые шеренги турок уже разбрасывали рогатки и выбегали ко рву. Сзади, со стороны форта, раздалась команда: «Огонь!» И полтора десятка выстрелов из передового окопа слились с общим залпом сотен ружей.

      – Давайте, братцы! Пора! – крикнул Лужин, поджигая фитиль гренады. Пионеры рванули витые шнуры, и сразу три огромных взрыва разбросали вокруг осколки с камнями, опрокинув авангард наступающей колонны. Турки было остановились, заколебались, но, понукаемые своими командирами, они затем вновь бросились вперед. В дыму и в густой завесе из пыли их масса хлынула в ров. Не остановили ее и разрывы дюжины гренад.

      – Алла! Sultana selam olsun. Rusları yen![13] – скандируя и подбадривая друг друга, янычары побежали по склону вверх.

      Разом ударили ближней картечью все пять полевых орудий и фальконеты. В массе наступающих появились целые проплешины, выбитые тучей свинца. Груды человеческих тел застилали весь склон.

      Алексей пристегнул штык к стволу штуцера и, спустившись с крыши форта, вскочил на мешки с песком.

      – Братцы! В штыки! За матушку-императрицу! За мной! Ура-а!!!

      – Ура-а! – батальон поднялся в атаку. Сбегая навстречу туркам, егеря грозно ревели. Все мелькало с суматошной быстротой в этом сумрачном свете. Выстрелом в упор Лешка уложил самого ближайшего к нему османа. Саблю на штык! А потом рывок вперед! Стальное клинковое жало

13

– Слава султану. Бей русских! – тур.