Вихрь. Любовь, которая стала новым началом. Анна Беннинг

Тува. – О плане, которому следует Аэолус. Что он хочет усилить вихрь-прародитель.

      Гилберт кивнул:

      – Боюсь, что да.

      За столом пронесся шепот. Он становился все более и более скептическим, пока Гилберт спокойным голосом объяснял ситуацию.

      Он рассказал о плане Хоторна отправить Бэйла обратно в двадцатый год, поставив перед ним задачу с помощью переработанных нулевых сенсоров сделать вихрь-прародитель настолько мощным, чтобы тот превратил в мутантов всех людей.

      Чтобы не было больше никаких видов и подвидов. Только один сильный род.

      Но это была всего лишь теория. Гилберт проиграл его сценарий и пришел к выводу, что в итоге ни один из живущих в мире людей не будет жить так, как прежде. Когда меняешь то, что существовало так долго и затрагивало весь мир, это означало только одно: обнуление. Новая временная шкала. Для всех.

      Я уже несколько раз слушала, как Гилберт пытался объяснить нашим союзникам, что было поставлено на карту. На самом деле было неважно, мутант ты или человек, – на карту будут поставлены все жизни. Но по лицам слушавших я каждый раз видела, как трудно им понять эту концепцию.

      – Но… – начала вирблер. – Тогда какое значение имеет вся эта война? Если мы не остановим этого бегуна во времени?

      Гилберт покачал головой:

      – Имеет. Но это значит, что мы не должны слепо концентрироваться на Нью-Йорке. Нашей самой большой заботой остается Бэлиен Треверс. Вот почему так важно поговорить с Жулианой Канто. Только с ее помощью мы сможем найти его.

      – Ты же могла делать то же самое, что и он, не так ли?

      Арисса внимательно посмотрела на меня своими глазами цвета океана:

      – Вы оба создавали вихри.

      На лице девушки-вирблера промелькнуло выражение понимания.

      – О, точно. Она же бегун во времени, которую разыскивал кураториум.

      Все тут же посмотрели на меня, отчасти с надеждой, отчасти подозрительно. Моя рука автоматически потянулась к голове Атласа, чтобы успокоиться.

      – Я потерял эту способность, – сказал я тихо, но в сокрушительной тишине этого было достаточно, чтобы все меня услышали.

      Арисса взглянула на Гилберт, ища у него подтверждения. Когда тот кивнул, она тяжело вздохнула:

      – Ну… это плохо.

      Затем началась дискуссия о том, что делать дальше. Дискуссия, в ходе которой я наконец поняла, что в Совете не было никакой иерархии. Выступали все, освещая проблему с разных сторон, но пока все было безрезультатно. Однако они быстро сошлись в одном: нам разрешили поговорить с Жулианой Канто, причем немедленно.

      Оливер, Тува и Алев попрощались, чтобы связаться с населенными пунктами, которые они нам показали, и организовать транспортировку солдат на Североамериканскую территорию. Ничего подобного этой атаке никогда раньше не было.

      Арисса через свой детектор приказала, чтобы Жулиану Канто доставили под купол. Сама она осталась с нами и налила себе кофе из кофейника, стоявшего посередине стола.

      – Это продлится какое-то время, – сказала Арисса