Роза в уплату. Эллис Питерс

то, о чем просил».

      – И его просьба удовлетворена, – произнес Ансельм скорее утвердительно, чем вопросительно.

      – Да, удовлетворена. Наше дело – учить молодых, как бороться с мирскими и плотскими искушениями, но в наши обязанности не входит подвергать их таким искушениям. Я виню себя, что не обратил достаточного внимания на то, как было поставлено дело, и не предусмотрел последствий. Эльюрик был очень взволнован, однако я верю ему, когда он говорит, что не согрешил даже в мыслях. Я освободил его от этой обязанности. Но я не хочу, чтобы о его суровом испытании стало известно братии. В любом случае ему придется нелегко, пусть же, по крайней мере, ведают о том лишь немногие. Он не должен даже знать, что я доверил эту тайну вам.

      – Он не узнает, – твердо сказал Кадфаэль.

      – Ну вот. После того как я спас одно спотыкающееся дитя от адского огня, мне бы не хотелось подвергать той же опасности другое, столь же неподготовленное, – заявил аббат Радульфус. – Я не могу поручить отнести розу юноше, такому же, как Эльюрик. А если я назначу для этого пожилого человека, такого как ты, Кадфаэль, или ты, Ансельм, все сразу поймут, что́ это означает, и несчастье брата Эльюрика станет предметом слухов и сплетен. О, будьте уверены, я прекрасно знаю, что никакие обеты молчания не удержат злые языки и новость распространится повсюду, как вьюнок. Нет, это нужно обставить как изменение образа действий, на которое Церковь вынуждена пойти по серьезным причинам. Поэтому я и попросил принести договор. Его содержание я помню, но как оно выражено дословно – забыл. Посмотрим, какие тут кроются возможности. Прочти, пожалуйста, вслух, Ансельм.

      Ансельм развернул пергамент и прочел своим ласкающим слух голосом, переливами которого всегда наслаждались присутствующие на литургии:

      – «Да будет известно всем, в настоящем и будущем, что я, Джудит, дочь Ричарда Вестье и вдова Эдреда Перла, находясь полностью в здравом уме и твердой памяти, передаю Богу и алтарю Пресвятой Девы Марии в церкви монастыря в Шрусбери мой дом в Форгейте, который находится между оградой аббатства и усадьбой кузнеца Томаса, вместе с садом и полем, примыкающим к нему, за ежегодную плату в виде одной розы с белого розового куста, который растет у северной стены. Роза должна вручаться мне, Джудит, в течение всей моей жизни в день перенесения мощей святой Уинифред. Подписано при свидетелях: от аббатства – брат Ансельм, регент хора; брат Кадфаэль; от города – Джон Раддок, Николас с Меола, Генри Вайль».

      – Отлично! – глубоко вздохнув, с удовлетворением промолвил аббат, когда Ансельм опустил лист на обтянутые рясой колени. – Итак, здесь не указывается, кто должен вручать розу, а только то, что она должна быть принесена в уплату в определенный день и отдана в руки дарительнице. Значит, мы можем освободить брата Эльюрика, не уточняя причины, и поручить отнести розу кому-нибудь другому. Ограничений нет, любой может сделать это от имени аббатства.

      – Истинно так, – согласился Ансельм. – Но если