Три женщины одного мужчины. Татьяна Булатова

Она что, дура? С тобой об этом разговаривать? – бесновалась Тамара Прокофьевна, подозревая сватью во всех грехах. – Сколько она с вас берет?

      – В смысле? – терялась в догадках Женечка.

      – Сколько денег она берет с вас за питание?

      – Нисколько, – отстаивала Женечка честь свекрови.

      – А что ты ее так защищаешь? – переходила на крик Тамара Прокофьевна. – Она тебе что? Мать родная?

      – Она мать родная моему мужу, – напоминала ей Женечка Вильская, пытаясь сдерживать разрастающееся внутри раздражение.

      – Вот именно, мужу, а не тебе!

      – Иногда, – Женечка сузила глаза и приподнялась на цыпочки, чтобы стать выше, – иногда я думаю, что лучше бы Кира Павловна была мне родной матерью! Вот, – расплакалась она и погладила руками живот.

      – Что-о-о-о? – чуть не задохнулась Тамара Прокофьевна.

      – Что слышала! – Женечка решила защищаться. – Зачем я только приехала?

      – А зачем ты приехала? – неожиданно спокойно поинтересовалась у молодой Вильской ее мать. – Сидела бы рядом со своей разлюбезной Кирой Павловной, гладила бы ей ручки, ножки.

      – Я соскучилась, – разрыдалась Женечка, а Тамара Прокофьевна, увидев, как легко дочь переходит от крика к слезам, заподозрила неладное.

      – Ты что, Женя, беременна?

      – Да, – провыла Женечка и скрестила руки на животе. – Приехала сказать. Думала, ты порадуешься.

      – Я? – растерялась Тамара Прокофьевна, а потом взяла себя в руки и буквально выдавила: – Я, конечно, порадуюсь. Я очень рада.

      – Хватит врать! – завизжала Женечка. – Неужели я не вижу, что ты не рада.

      – Да! Я не рада! – отставила в сторону все церемонии Швейцер. – Я не рада, потому что это не ко времени. Ты всего год замужем! Даже меньше.

      – Ну и что-о-о?!

      – Ну и то! А вдруг между вами что-то не заладится? Он молодой мужик, ему женщина нужна, а ты беременна. Сколько раз тебе можно говорить: слушай мать. Она тебе плохого не пожелает.

      – Если бы я тебя слушала, – выстрелила в Тамару Прокофьевну Женечка, – я была бы самым несчастным человеком на свете.

      – А так ты самая счастливая? – передернула ее мать.

      – Да, – с абсолютной уверенностью произнесла Женечка Вильская. – Счастливая. Потому что я люблю Женьку, нам хорошо вместе и у нас будет ребенок. Нравится тебе это или нет!

      – Женя, – вдруг осела Тамара Прокофьевна, – ну посмотри на меня. Разве я желаю тебе плохого?

      Проникновенная интонация подкупила Женю, и она присела рядом с матерью.

      – Просто у меня есть опыт. Твой рыжий будет гулять. Вот увидишь. Не пройдет и трех лет, как ты это почувствуешь. Он всегда в центре внимания: поет, играет, юморит. А женщинам это нравится. Их медом не корми. Поэтому я и просила тебя: подожди, не беременей. Поживи в свое удовольствие.

      – А если я так не хочу? – сдвинула брови Женечка. – И с чего ты решила, что будет по-твоему?

      – Потому