О чем шепчут кипарисы. Иветта Манессис Корпорон

мамы немного времени и внимания. Разговор в основном шел на греческом, девочка быстро потеряла к нему интерес и больше не пыталась вникнуть, о чем идет речь. Она играла с мамиными темными спиралевидными кудрями, натягивая и накручивая их на пальцы.

      И вдруг Эви подпрыгнула и закричала:

      – Мамочка! Мамочка! Сними его с меня!

      – Эви, голубушка, что случилось? Что такое? – всполошилась Дафна, оглядывая дочь с головы до ног.

      – Паук! Огромный паук! У меня на руке! Ой, мама, мама!

      А вот и он, черный крошечный паучок, ползет по руке дочурки. Дафна смахнула его, и паук полетел вниз.

      – Все хорошо, дорогая! Не надо бояться, это всего лишь паук! – спокойно сказала она, но, зная дочь, понимала, что все уверения бесполезны.

      – Эви, это просто паук! – повторила Попи.

      – Да, дорогая! Ничего страшного! – Дафна снова усадила Эви к себе на колени и принялась гладить ее по руке, как будто пыталась стереть с ее кожи следы насекомого.

      – Ах, Эви mou, не бойся! Если паук целует ребенка, это хорошая примета. Дафна mou, скажи ей, что это поцелуй Арахны, – дала совет бабушка.

      Продолжая держать дочь на коленях, Дафна наклонилась к ее уху и повторила эти слова:

      – Видишь, моя хорошая девочка, паука не стоит бояться. Это подарок Арахны!

      – Кто такая Арахна? – оживилась Эви. – Еще одна кузина? Мамочка, почему у меня так много кузин со странными именами? – наморщила нос Эви. – Почему здесь у всех такие странные имена?

      – Нет, Эви, – расхохоталась Дафна. – Арахна никому не кузина. Она паук.

      – Мамочка, что ты болтаешь глупости! – Эви озадаченно почесала лоб и недовольно нахмурилась, вызвав у всех присутствующих невольный смех.

      – Эви… – принялась объяснять Дафна, наклонившись еще ближе к дочери. – Арахна – паук. Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, Yia-yia рассказала мне историю Арахны и Афины. Арахна была молодой девушкой, слишком гордой и тщеславной. По всей Греции она была знаменита тем, что ткала на своем станке невероятно красивые узоры из разноцветных ниток. И однажды она осмелилась заявить, что делает это лучше богини Афины. И этим так разгневала Афину, что та превратила ее в первого на земле паука. С этого момента Арахна была приговорена вечно плести сеть и не иметь возможности выбраться из нее.

      – Вот видишь, Эви, – сказала Попи, не переставая жевать пирог. Когда она открыла рот, чтобы закончить фразу, несколько крошек вылетело на стол. – Афина превратила Арахну в паука, потому что она очень плохо себя вела.

      – Но почему плохо, Thea Попи? Она ведь ткала узоры. Что в этом плохого? – недоумевала Эви.

      – Видишь ли, Эви… Гм… Как тебе сказать… – Попи взглянула на Дафну, ища помощи. – Гм, дело в том, что… – Казалось, Попи впервые не знала, как закончить фразу. По ее реакции было ясно, что вопрос любопытной племянницы обескуражил ее.

      Дафна ничего не ответила и, откинувшись на спинку стула, взяла себе еще кусок пирога. Она с удовольствием следила за беседой ее любопытной, веселой дочки со всезнайкой-тетей, не так давно