Скала Жнеца. Сара Пирс

была ранняя смена. Я занимаюсь окончательной проверкой всех общественных зон, смотрю, везде ли чисто. Невозможно гарантировать, что ночная смена ничего не пропустила или что гости не гуляли всю ночь и не насорили…

      Он поднимает голову, пытаясь поймать взгляд Фарры в подтверждение, что от постояльцев можно ожидать чего угодно, но она смотрит в телефон.

      – В котором часу это было?

      – Сразу после шести. Я закончил уборку в ресторане и подошел к павильону для йоги. Я поднимался по лестнице, когда заметил какую-то ткань с другой стороны балюстрады. Яркая, не пропустишь.

      Майкл снова берет в руку кепку, теребит ее пальцами. Этот жест кажется Элин странно знакомым, словно она уже видела, как это делает Майкл или кто-то другой.

      – Продолжайте, – мягко говорит она.

      – Я подошел ближе, чтобы подобрать этот предмет, и тут… – Он облизывает губы. – Тогда-то я ее и увидел – там, на скалах. Я сразу понял, что она… – Он на секунду умолкает. – Меня стошнило, вы, наверное, видели, но как только я взял себя в руки, то сразу позвонил 999, а потом Фарре.

      – А во время смены вы больше не заметили ничего необычного? Подозрительного? Никто не бродил там, где не должен?

      – Во время смены нет, но…

      Фарра вскидывает голову и бросает взгляд на него.

      Майкл ерзает на стуле.

      – Скорее всего, это не имеет отношения к делу, но на прошлой неделе ночью случилось нечто странное. Я проснулся по нужде, так бывает в моем возрасте. А когда ложился обратно в постель, то увидел, как кто-то бродит у скалы. Мне показалось это странным, в такое-то время.

      – Вы это видели из помещения для персонала?

      Он кивает.

      – В котором часу это было, если поточнее?

      – Часа в четыре или немного позже. У этого человека был фонарик, и он светил на скалу, как будто что-то искал.

      – Наверное, это был кто-то из гостей, – небрежно говорит Фарра, поворачиваясь к Элин. – Некоторые фотографируют скалу по ночам. Понятия не имею зачем, когда едва можно что-либо разглядеть.

      Майкл издает невеселый смешок:

      – В таком месте я уже ничему не удивляюсь.

      Элин чувствует мурашки по коже.

      – Что это значит?

      – Этот остров не может похвастаться блестящей репутацией, правда? Поймите меня правильно, конечно, здесь все изменили, но все равно что-то чувствуется, в особенности рано утром, когда вокруг ни души.

      – Что именно чувствуется?

      Элин наклоняется вперед. Ей не по себе.

      – Что-то… недоброе. – Он нервно сглатывает. – Один постоялец несколько недель назад сказал то же самое.

      – Правда?

      Ей стоит усилий говорить ровным тоном.

      – Да. Художник, который создал гобелен, висящий у стойки администратора, рассказал, что он ходил в старую школу – ту, которая сгорела. А потом приехал посмотреть на свой гобелен и узнать, как тут все, – продолжает Майкл. – Ему понравилось, но он сказал… – Он умолкает, на мгновение застыв в размышлениях. – Сказал, что до сих пор это ощущает, – наконец произносит