.

больше не могут ждать.

      НОСОВ: Поторопим.

      Носов показывает свой массивный кулак.

      ЛОЗИНСКИЙ: Нос, мне нужно, чтобы Ганошин отказался от своего предприятия до-бро-воль-но. Понял?

      Носов пожимает плечами.

      НОСОВ: Какая разница?

      ЛОЗИНСКИЙ: Я не собираюсь тебе объяснять. Это бесполезно.

      Якушев поворачивается к Носову.

      ЯКУШЕВ: Побои можно снять.

      НОСОВ: Ну и что?

      ЯКУШЕВ: Тогда в суде можно доказать, что Ганошин подписал договор пор прессом. Понял?

      Носов машет рукой.

      ЛОЗИНСКИЙ: Не грузи его, Якушев. Он всё равно не поймет.

      Носов обиженно вздыхает.

      ЛОЗИНСКИЙ: Начинаем вторую серию по принуждению. Нужно, чтобы сельчане сообщили Ганошину о своем бедственном положении.

      НОСОВ: А как они ему сообщат?

      ЛОЗИНСКИЙ: Это не твои заботы, Носов.

      Носов опускает голову.

      ЛОЗИНСКИЙ: Я постараюсь сделать все, чтобы он об этом узнал.

      ЯКУШЕВ: Я понимаю, что взрыва электроподстанции мало?

      Лозинский кивает.

      ЛОЗИНСКИЙ: Нужно их лишить еще и воды.

      ЯКУШЕВ: Понял.

      Лозинский поднимается:

      ЛОЗИНСКИЙ: Действуйте.

      НОСОВ: Они же после взрыва подстанции наверняка охрану везде поставили!

      Якушев толкает его в бок.

      ЯКУШЕВ: Это наши проблемы.

      Они выходят из беседки и расходятся в разные стороны. Носов и Якушев бегут к машине, а Лозинский направляется в дом.

      67

      Ганошин осматривает комнату. В ней по центру располагаются диван, журнальный столик, и два кресла. Две стены заняты шкафами, на полках которых стоят книги. На третьей стене висит плоский телевизор. А на четвертой находится два больших окна. Ганошин раздвигает плотные шторы и убеждается, что на окнах – решетки. Затем подходит к двери и дергает дверь. Та закрыта на замок. Он садится на диван о исследует журнальный столик. Пропует открутить ножку. Ему это удается. Он улыбается и возвращает ножку на место. В двери щелкает замок. Ганошин поднимается и готовиться к встрече. В комнату входит Лозинский и останавливается рядом с дверью, чтобы иметь возможность быстро ретироваться.

      ЛОЗИНСКИЙ: Ну, как Юрий Антонович? Освоились? Здесь, по-моему, лучше, чем в подвале. Я мог бы вас туда вернуть, но я добрый…

      Ганошин хмыкает.

      ГАНОШИН: Спасибо за вашу доброту.

      ЛОЗИНСКИЙ: Вы отблагодарите меня, когда подпишите документы.

      ГАНОШИН: Этого вы от меня не дождетесь.

      ЛОЗИНСКИЙ: Зря вы сопротивляетесь. Ваше хозяйство уже терпит большие убытки. Нет точек сбыта… Неизвестные взорвали электроподстанцию…

      ГАНОШИН: Это сделали вы!

      Лозинский машет руками.

      ЛОЗИНСКИЙ: Что вы! Я же сказал, что неизвестные. Но я их обязательно найду и накажу… Когда стану хозяином вашего хозяйства.

      ГАНОШИН: Этого никогда не будет.

      ЛОЗИНСКИЙ: