Сны натощак. Татьяна Первушина

квартир, вдруг зацепочку какую найдешь? Доверяю тебе, как самому себе, – наддал следователь и добился желаемого результата. Маргоша деловито поднялась со стула, одернула свитерок, который был ей мал чуть не на два размера (поскольку был из Яниных закромов) и молча удалилась.

      – Спасибо, Олег, – улыбнулась Яна. – Нейтрализовал Маргошу. Она сегодня какая-то взвинченная с утра. То ли не выспалась, то ли наоборот, переспала…

      – Ничего, ничего, – рассмеялся Соловьев. – Думаю, сейчас она соседок дожмет. Энергии у нее хоть отбавляй! Чего надо и не надо вызнает. Всю, так сказать, подноготную Заволжских.

      – Олег Сергеич, – подал голос Сергей Репнин, который выходил вместе с Маргошей из кухни и вернулся немного озадаченный, – там жена Заволжского приехала. То есть уже вдова… На ракете что ли прилетела… Уж очень быстро. Она же на даче была.

      – Ну, не у всех же дачи за сто километров от Москвы, – хмыкнул Соловьев, весело посмотрев на Яну, – давай ее сюда. Она одна? Или с детьми?

      – Одна, одна. Дочь уже взрослая, но она на юге с мужем.

      – Ну, давай, зови.

      Но сразу разговора со вдовой  не получилось. Когда в кухню вошла статная, красивая, но невероятно напуганная и нервная женщина и узнала, что мужа ее действительно убили (оказывается, она все еще не верила в случившееся, пока возвращалась с дачи), то бессильно рухнула на стул и прорыдала не менее пятнадцати минут. Яна отпаивала ее сначала валерьянкой, потом валокордином, чаем и даже холодной водой.

      Соловьев, потерявший терпение, вышел в другую комнату, чтобы переговорить с оперативниками и сделать кое-какие распоряжения.

      Оставшаяся один на один с плачущей женщиной Яна, как могла, старалась успокоить несчастную. Наконец, ей это удалось. Вдова секунду смотрела невидящим взором в окно, потом глухо произнесла:

      – Задавайте свои вопросы. Я в порядке.

      Поняв, что у нее в запасе всего каких-то несколько минут (Яна была уверена, что новая волна истерики долго не заставит себя ждать), Быстрова решила самостоятельно начать предварительный допрос. Единственное, что пришло ей в голову, было следующее:

      – Наталья Николаевна, скажите, в последнее время ваш муж опасался кого-то или чего-то? Может, ему кто-то угрожал?

      В глазах убитой горем вдовы мелькнула какая-то искорка, но тут же погасла.

      – Не могу вам ничего сказать по этому поводу, – монотонным голосом проговорила она, – дело в том, что мы с Маратом Аркадьевичем в основном обсуждали хозяйственные проблемы, – она немного смутилась, – понимаете, мы как раз решили сейчас перестраивать наш загородный дом – дочь с мужем собрались ребенка заводить. И мы планировали жить все вместе… А квартиру эту собирались определить под рабочий кабинет для Марата… Марат так хотел… – Из глаз женщины снова потекли слезы, и Яна испугалась, что истерика не заставит себя долго ждать.

      – Наталья Николаевна, – решила она сбить с «курса» Заволжскую, – а вы полностью доверяете Марине, вашей соседке?

      – Мариночке? – вскинула полные слез глаза Заволжская. –