Post apocalypse: Трансформационная любовь. Мария Маду

али девушку в ловушку.

      Она бежала по каменной речке – по большим камням с голову величиной. Здесь разливалась настоящая река только по весне, когда с гор текли мутные потоки талой воды. Сейчас тонкий ручеек ушел под камни и напоминал о себе лишь приглушенным журчанием. Каменная речка широкой полосой разделяла лес пополам. С одной стороны лес был живой, с другой стороны – мертвый.

      – Чего же ты хочешь, Мамочка. – Крикнула Виктория, задыхаясь, хриплым голосом. – Мы же столько лет рядышком…

      Будто бы в ответ, мощный ротвейлер выпрыгнул справа, нацеливаясь вцепиться гниющими зубами в бедро. Девушка на бегу сшибла его локтем по черепу, челюсть клацнула совсем рядом, из глазницы выпал бешено вращающийся глаз.

      Собака кубарем улетела в темные кусты. Великая Ма заменит его глаз на механизм, и зверюга станет еще опаснее. Но это все потом, а сейчас на место ротвейлера подоспели еще три пса. Они бежали наравне с Викторией, преграждая ей путь в гущу живого леса.

      Впереди маячила каменная равнина, на которой она еще не бывала. Территория Ма будто бы «дышала» – то сужалась, открывая куски цифрового леса, то расширялась, поглощая живые заросли, грозила подойти к шоссе и снова потеснить мир людей. На незнакомой равнине чернели какие-то постройки – судя по старой карте, тут сто лет назад находилась военная часть. Девушка хорошо знала свою подотчетную территорию, не зря она служила здесь егерем.

      Виктория решила прорваться к живому лесу, чтобы заскочить на дерево и по верху добраться до границы «нейтральной полосы», а там уже к дому. Ей случалось такое проворачивать, когда Ма в прошлый раз наслала на нее свою свору зомби-хомячков. Словно пушистое море, они заползали на нее, грызли, царапались. Ох уж эти мертвые домашние животные! Виктория и думать боялась про банду зомби-кошек или попугайчиков, которые наверняка достанут ее на любой высоте.

      Тем временем собаки перешли в наступление, чтобы беглянка не отклонялась от заданного курса. Справа и слева псы прихватывали ее за лодыжки, ломая свои гнилые зубы о гибкий, но прочный пластик сапог. Спасибо мировой полиции за форменную одежду – пожалуй, единственный плюс сотрудничества с ними.

      Совсем рядом Виктория увидела вожака – ей наперерез бежал крупный доберман, почти полностью роботизированный. И лишь живой глаз в металлической глазнице, покрытый зеленой слизью, выдавал в нем зомби. Вожак зарычал, металлические зубы отразили блеск полной луны. Виктория зарычала в ответ, сжала покрепче нож в руке и прыгнула сбоку на страшное мертвое животное. У нее был один шанс до того, как двойной ряд его зубов доберется до ее сонной артерии. Она обхватила его за шею одной рукой, а второй вонзила лезвие ножа в глазницу. Глаз лопнул, как тухлое яйцо, на лицо девушки брызнула мерзкая слизь, пахнущая разложением. Виктория нанесла контрольный удар, вогнав нож в мозг бездвижного врага. По телу собаки пробежали змейки электрических разрядов. Свора остановилась, скаля зубы.

      Виктория собрала всю злость, которую копила во время изнуряющей гонки, и заорала изо всех сил:

      – Фу! Пшли вон! Домой!

      Собаки целую бесконечную секунду стояли, не мигая, а затем развернулись и растворились в ночных тенях. Ма могла поставить им новые запчасти, но природу собак переделать не могла: после того, как вожак был повержен, атака псов завершилась. Виктория устало поднялась, пнула добермана, металлической глыбой лежащего у ее ног, посмотрела в сторону пустоши, которая простиралась внизу. Луна осветила одинокую башню там, где должна была быть военная часть, все остальное растворилось во тьме.

      – Ты меня туда не заманишь, я не буду твоей сучкой, Ма…

      Через пару часов она добралась до сторожки егеря, которая много лет была ее домом. Издалека она увидела свет в окне и обреченно вздохнула. Какие еще сюрпризы поджидают ее сегодня? Она вошла в ворота. Во дворе завозились животные в клетках: бесхвостая белка, вороненок, выпавший из гнезда, лиса с вывихнутой лапой и другие обычные мелкие обитатели живого леса. Вечно беспокойные куры мирно спали в курятнике. Олень Дональд подошел и ткнулся лбом в ладонь в поисках вкусняшек. Виктория погладила его бархатную мордочку. Она нашла его полгода назад в овраге со сломанной ногой. Нога уже давно зажила, но с тех пор олень прописался у нее во дворе, беспардонно поедая запасы сена и печенья.

      Животные вели себя спокойно, значит, свет в доме включил кто-то свой. Только кто это – свой? На тысячу километров вокруг живых людей не было. Сто лет прошло со времени техногенного апокалипсиса, но никто до сих пор не решался будить спящую Ма.

      Входная дверь была заперта на ключ, собственно, это был единственный ключ, который все время находился у нее в кармане. Виктория облегченно вздохнула. Сердце забилось радостно и взволнованно.

      – Милый, я дома! – Заорала Виктория с порога.

      – Проходи, ужин стынет, милая! – Услышала она в ответ веселый мужской бас.

      В доме пахло базиликом, розмарином, белыми грибами и жареным мясом. Звучал какой-то расслабляющий джаз с теплыми ламповыми патефонными шумами.

      Самый элегантный и широкоплечий мужчина на свете стоял к ней спиной и колдовал