Таис Афинская. Иван Ефремов

и игры с быками, странные звери, невиданные ни в Элладе, ни на финикийских побережьях. Высота их вкуса и чутья прекрасного удивляла эллинов, считавших себя превыше всех народов Ойкумены.

      Легкая радостная живопись, полная света и чистых красок. Изваяния, посвященные женщинам, зверям и домашним животным, удивительные раковины, сделанные из фаянса, и… никаких могучих героев, размахивающих мечами, вздымающих тяжкие щиты.

      Разве была еще где-нибудь в мире такая страна, отдавшая все свое искусство гармонической связи человека и природы и прежде всего женщине? Могущественная, древняя, существовавшая тысячелетия? Разве не знали они простого закона богов и судьбы, что их нельзя искушать длительным процветанием, ибо следует расплата, страшное вмешательство подземных божеств? Вот боги и покарали их за то, что дети Миноса забыли, в каком мире они живут. Обвалились великолепные дворцы, остались навсегда непрочитанными письмена, утратили свой смысл фрески тончайшей живописи… И заселили остров чужие племена, враждующие между собой и со всеми другими народами, которые так же относятся к истинным обитателям Крита, как варвары гиперборейских лесов к эллинам и их предкам пеласгам.

      Спартанцы шли позади задумчивой Таис, с удивлением взирая на нее, не решаясь нарушить ее размышлений.

      Неужели и солнечная красота, созданная и собранная Элладой, тоже исчезнет в Эребе, как сверкающий поток исчезает в неведомой пропасти? А Египет, куда она так стремится! Не будет ли он тоже царством теней, растворяющейся в новой жизни памятью о былом? Не поступила ли она легкомысленно, оставив Элладу? Что ж, назад путь не закрыт, в Афинах остался ее дом и…

      Таис не додумала. Беззаботно тряхнув головой, она побежала вниз по вьющейся меж горных отрогов тропинке, не слушая удивленных спутников. Она остановилась только в виду бухты с мерно качавшимися кораблями. Скоро великое море разделит ее и все то родное, что осталось в Элладе. Единственно близким человеком с ней будет Эгесихора – подруга полудетских грез и взрослых разочарований, спутница успеха…

      Кормчий говорил, что до берега Либии отсюда четыре тысячи стадий. И еще плыть тысячу стадий вдоль берегов до Навкратиса. При благоприятном ветре дней десять пути. На других кораблях египтяне повезут их по одному из рукавов великой дельты Нила. Не меньше тысячи стадий надо проплыть до Мемфиса вверх по реке.

      Афродита Эвплоя – богиня моряков – была милостива к Таис необыкновенно. Очень редко в конце боэдромиона стояла погода, похожая на гальционовые, зимородковые дни перед осенним равноденствием. В самую середину шумно-широкого моря вошли корабли, когда безветрие вдруг сменилось знойным и слабым Нотом. Гребцы выбились из сил, гребя против ветра, и Эоситей велел отдохнуть до вечера, щадя силы свободных воинов. Он намеренно не взял рабов, чтобы корабли вместили весь большой отряд.

      На синей поверхности моря, распыляющейся вдали голубой дымкой, ходили плавные волны мертвой